Все реки текут - 2 - [51]

— Вот построим завод, у них все изменится. Их отцы и матери наверняка наполовину безработные. Их ожидает обеспеченное, сытое завтра.

— Благодетель, — улыбнулась Дели, мотнув головой. Ей не понравился его самоуверенный тон.

В это время на экране полицейские старались разлучить бродяжку с приемным сыном. Тапер, игравший возле экрана, но уже на приличном фортепьяно, тоже засмотрелся на экран. Музыка на секунду оборвалась, тапер быстро смахнул платочком слезы, тут же продолжив ритмичную мелодию, наполнив ее и трагическими интонациями.

Лишь в этот момент Максимилиану удалось притянуть плечо Дели к себе. Она поддалась, их плечи касались друг друга, она склонила к нему голову, и снова на глазах у нее выступили слезы сострадания.

Макс осторожно стал гладить ее волосы, но Дели, казалось, этого тоже не замечала, вся устремившись на экран.

Видимо, он задел застежку ее простенькой заколки. Волосы Дели рассыпались по плечам, заколка упала куда-то за спинки сидений, но она настолько жила происходящим на экране, что даже не заметила этого.

В середине эпизода, где действие происходило в раю, пленка неожиданно порвалась. Сразу же зажегся свет, и перед зрителями вновь, словно из-под земли, появился прежний седенький старичок:

— Просим извинения за остановку. Не топайте, подождите пять минут, и мы продолжим показ.

Дели повернулась к Максимилиану, только сейчас она обратила внимание, что ее волосы распущены. Первым ее побуждением было замотать их в узел, чтобы он не заметил так тщательно скрываемой седины. Она схватилась пальцами за щеку и взглянула на него.

Но по лицу Макса она сразу же поняла, что он не только заметил седину, но и угадал ее намерение!

— Оставь, Дели, — хрипло сказал он без улыбки.

— Я потеряла заколку, — растерянно сказала она.

— Кажется, она упала под сиденья. — Он улыбнулся, но не собирался искать. — Нам с тобой далеко уже за двадцать… Зачем скрывать? Мне очень нравятся твои волосы. — Он снова обнял ее одной рукой за плечо, собираясь привлечь и поцеловать, но Дели отстранилась от него, и Максимилиан поцеловал волосы на ее плече. — Давай будем оставаться теми, кто мы есть… Я же не прячу своих седых висков и лысину, хотя некоторые, моя, прости, жена, например, не любит лысых. Я хочу… Я хочу, чтобы ты была такая, какая есть, вот как сейчас — немного испуганная и растерянная.

Дели благодарно посмотрела в его глаза и сощурилась, как и он:

— Спасибо. Только я вряд ли испугана и растерянна.

Максимилиан снова провел рукой по ее волосам. Дели от него не отпрянула, ей нравилось прикосновение его руки, и было все равно, что о них подумают сидящие сзади. Однако она чуть обернулась, чтобы посмотреть, кто за их спинами: за ними сидел какой-то немолодой человек с бородой, а рядом с ним сильно накрашенная и напудренная девушка, вряд ли она была похожа на дочь этого бородача.

«Вот как бывает: двое сидят в почти полном зрительном зале и практически ничего не видят и не слышат, кроме друг друга. Как будто во всей Вселенной только они двое. Скоро для нас весь мир может перестать существовать», — подумала Дели.

Снова погас свет. Наверное, старичок снова выходил и объявлял, что фильм продолжается. Дели, задумавшись, просто этого не заметила, она была словно усыплена его ласковыми прикосновениями к ее волосам.

Через несколько минут фильм закончился. Опять включили свет. Дели облегченно вздохнула. Конец был счастливым.

— Как хорошо, что эта кинозвезда нашла своего малыша, правда? Жалко только, что все так обрывается… Я бы хотела знать, что с ними дальше будет: с малышом, Чарли и этой звездой.

Макс лишь пожал плечами и снисходительно улыбнулся, словно желая сказать: «Какие глупости тебя интересуют!»

— Ну ладно, малыша, допустим, заберет к себе его мамаша-кинозвезда, а что же с Чарли? Ведь он уже как отец этому мальчику? А может быть, эта кинозвезда выйдет за него замуж? Хотя бы из-за мальчика. Или это невозможно? Как ты думаешь?

— Ты такая выдумщица, Дели. Я зря сказал, что нам далеко за двадцать. Ты сейчас похожа на двадцатилетнюю провинциалку из Керколди, впервые попавшую в кинозал!

— Я же говорила, если попаду в синема, то почувствую, что не было всех прежних лет! Говорила?! — с задором воскликнула Дели, словно оказалась права и выиграла пари.

— Я согласен, — улыбнулся он и снова провел рукой по ее седоватым густым прядям волос.

— Точно! Под ногами арахисовая скорлупа. — Она поводила ногой по полу и в доказательство похрустела скорлупой. — Слышишь? Позади шуршат бумажками от дешевых конфет! Все как когда-то! В этих кинозалах ничего не меняется.

Опять старик появился ниоткуда и объявил:

— Уважаемая публика, как вы знаете, наш сеанс состоит из двух картин. Сейчас будет представлен второй фильм несравненного и превосходного Чарли Чаплина, который носит название «На курорте»!

Зал погрузился во тьму. На белом полотне появились титры. Рояль забренчал польку. Фильм, очевидно, был еще более старый, чем «Малыш».

Чаплин предстал в образе этакого светского денди.

Действие фильма происходило в роскошной двухэтажной гостинице и небольшой площадке перед ней. Это скорее походило на дорогой пансионат на курортах Швейцарии. Здесь располагался целебный источник, около которого с кружечками постоянно сидели престарелые дамы.