Все равно! - [22]
— Сколько?
— Тысяч десять.
— Рублей?
— Ага, рублей, только американских.
Десять тысяч — это всё что у меня было.
— Потянешь? А то могу занять.
— Нормально. Только у меня ещё никогда не было ножа, который можно поменять на машину.
Метеорит мы купили. Коллекционер долго смотрел на Виктора печальными глазами.
— Только если для работы. — наконец сказал он, и полез доставать.
Метеорит был чёрного цвета и выглядел как обычный булыжник, но с одной стороны отполирован. Там были видны серебряные точки-вкрапления, как звёздное небо ночью.
Кузнец заломил несуразную цену, а денег больше не было. Пришлось подогнать ему мой старый «Москвич», без одной рессоры.
— Утешил ты меня, Евгений Александрыч! Буду теперь на машине по селу разъезжать. — говорил он разводя огонь. — А рессора, чего ж, скуём новую. Ты посиди здесь в тенёчке, жена сейчас квасу принесёт.
Процесс ковки занял всего полчаса, не считая приготовлений, которые заняли почти целый день. И подгонки по руке, ещё час.
Нож получился большой и грубый, с отметинами молота.
— Вот, — сказал кузнец, — это он! Можешь называть произведением искусства.
Должно быть у меня была очень разочарованная физиономия. Он засмеялся.
— Ну не хочешь, не бери.
Подошёл к сундуку, открыл.
— Можешь всё забирать!
Сундук был набит холодным оружием. Кинжалы, шпаги, сабли. Я взял одну, сверкающая, украшенная инкрустацией, на лезвии клеймо "Сделано в году 1802 мастером Михеевым". Вот это да! Может этой саблей с Наполеоном воевали!
— Ну ты и жулик, Михалыч! — голос Виктора от двери заставил меня вздрогнуть.
— Брось эту железяку Жека! Он такие для музеев делает, из китайской нержавейки. Нарочно сходи в областной краеведческий, сколько там этого барахла? А, Михалыч?
Он взял из рук кузнеца мой нож.
— Смотри!
Виктор поставил лезвие на ломик, лежащий на верстаке, и ударил по нему молотком. Конец лома отвалился и запрыгал по полу.
— Такую вещь спортили. — проворчал Михалыч, впрочем вид у него был довольный.
— На! — Виктор протянул нож мне. Я взял его холодную тяжесть и провёл рукой по лезвию.
— Ничего не напоминает?
— На кремнёвый нож смахивает. В музее видел.
— Бери выше! — он вытащил из-за пояса родного брата моего тесака. — Так делали обсидиановые ножи, самые острые и тонкие лезвия на Земле. Ещё в древние времена ими делали операции, да и сейчас делают. Но обсидиан хрупкий, а это …
Он бросил свой нож на наковальню плашмя. Тот подпрыгнул, перевернулся в воздухе и воткнулся в пол.
— Видишь? Сам втыкается! А почему? Михалыч не говорит. Ты знаешь Жека, что все кузнецы с чёртом братовья? Давай клей, чёртов брат, сейчас ручку сделаем.
Он опустил рукоятку в банку с клеем, который варил кузнец, дал стечь всё лишнее. Посмотрел, похмыкал.
— И верёвку, старый барсук! У тебя ещё должно с прошлого раза остаться.
Эти верёвки плетут на Мадагаскаре. — продолжал он обматывая рукоятку. — Дал я этому кулаку бухту, так он её быстренько растранжирил. Продаёт он её, что-ли? Если красоту захочешь, у него ещё проволока есть специальная, сам тянет.
— Нет, красоты не надо. — отказался я, уже начиная любить своё новое оружие.
— Сейчас подогреем его, чтобы клей встал намертво, и всё. Пользуйся! Только сначала научись попадать в цель!
И я научился.
— Виктор Васильевич Карасёв, на брови маленький шрам, вот такой! — я показал.
Али обрадовался.
— Точно, а я уже подзабыл. Так ты его знаешь?
— Больше года не видел.
— Встретишь, скажи что я с ним хотел бы встретиться. — Али зашевелился от переполнявших его чувств.
— Найди его по своим каналам.
— Нельзя, как потом объяснить такое внимание? Вы же все под колпаком.
— А как же я?
— Тебя встречают те, кому можно.
В Шереметьево у трапа нас встречал Араб и его команда.
— Рад что всё обошлось, Евгений Александрович! — сказал он и осёкся.
Я заметил как Али наступил на его блестящий ботинок, и повернул каблук.
— Поговорим в машине? Или …
— Или …
— Тогда поехали.
За всю дорогу Араб позволил себе только одно замечание.
— Ваши действия вызвали громадный резонанс в некоторых кругах, сейчас они пытаются потушить пожар в собственном доме, но не исключаю, что он может перекинуться на нас. От вас, вернее вашей подачи, Евгений Александрович, будет зависеть очень многое.
— Сделаю всё что смогу! — ответил я.
Видимо удовлетворённый моим ответом, Араб качнул головой и закрыл глаза.
Остальной путь мы проделали молча.
Целую неделю после этого, меня тренировали. Как глядеть в глаза, как отвечать на вопросы. Гипс не снимали.
— Походи так, — сказал Араб, — Пусть китайцы видят, что не одни они пострадали в этой схватке.
Ожидали проверяющего из Пекина. Он должен был решить дальнейшую судьбу нашего отдела. И его хозяев тоже.
— Их арестуют?
— Нет смысла делать это сейчас. Что им могут предъявить?
— Ну-у… — я задумался. — Измену Родине, например.
— Евгений Александрович! Измену можно повесить на меня, на вас. И можете не сомневаться, что так оно и будет. Лучше ответьте, не хотели бы вы, пока суть да дело, пройти курс молодого бойца?
— Молодого бойца?
— Хотите, назовём его курсом неуловимого мстителя. Только так! — он сжал сигарету в пальцах, — Заниматься будете, когда у нас найдётся время. Поэтому вы должны быть готовы днём и ночью. Согласны?
Тысячелетия идет необъявленная война между человечеством и силой, которая ему противостоит. Она может принимать различные формы, но где опасно показывать свое истинное лицо, там задействована пятая колонна. Веками наши предки жили в согласии с лесными жителями, помогавшими людям справляться с трудностями, но в XIII веке пути окончательно разделились. Теперь люди стали называть их нечистой силой, а в начале двадцатого века чужие нанесли смертельный удар по экосистеме планеты, бросив на столицу лесных жителей в районе Подкаменной Тунгуски тясячемегатонную бомбу.
Мир, разрушенный страшным вирусом тридцать лет назад, предлагает выжившим не так уж и много. Кто-то медленно спивается, а кто-то спивается быстро; кто-то торгует подержанными вещами и пытается отстроить всё заново, а кто-то устраивает гонки на выживание. От зомби. За деньги. Самые разные люди собираются под одной крышей, чтобы принять участие в этом пугающем развлечении. Их объединяет только одно: у каждого есть веская причина рисковать своей жизнью… И только у девочки по имени Эмбер таких причин нет. Для Эмбер жуткие гонки становятся единственным способом почувствовать себя живой.
На окраине Петербурга есть детский дом. Там живут те, для кого не нашлось места в нормальном мире, и они учатся выживать в своем. Иногда веселом, иногда жестоком. Единственная их отдушина — это чердачное помещение, где можно собраться после уроков. Но вскоре его закрывают по вине неизвестного «стукача». На предателя объявляют охоту. Однако это лишь начало запутанной истории с неожиданными поворотами событий…
Всё свое детство Дима Лесков провел в обшарпанном интернате на окраине Петербурга. Он не знал, кто его родители, где его настоящий дом, и уж тем более он не мог знать, почему видит в темноте и внушает людям страх. Оказавшись за пределами детского дома он впервые встречает себе подобного. Вот только с его появлением у Дмитрия погибает лучший друг, а сам он оказывается в смертельной опасности. Создание, которое носило дорогой костюм, говорило на нескольких языках и являлось одним из богатейших жителей России, было кем угодно, но только не человеком… На этот раз обложка предложена автором.
Задание выполнено и боги-искины торжествуют, но какие последствия будут ждать наш мир, и чего на самом деле хочет Корпорация? Как всегда, ответы придётся искать Рыцарю Смерти Скомороху и его соратникам. Но соратникам ли?..
Категория: гет, Рейтинг: PG-13, Размер: Макси, Саммари: Принцесса Китана была готова на любую жертву ради спасения других миров от судьбы, постигшей Эдению. Или ради себя и своей мести.
Потерять, лишь только обретя. Почувствовать отчаяние, перерастающее в жажду мести и заставляющее двигаться дальше. Найти точку приложения сил и узнать и наконец узнать своего врага. А затем окончательно запутаться в переплетении лжи и постоянных недоговорок. Он уже давно не следопыт из племени Серого вепря, а боевой псион. Но не смотря на новые силы, ему приходится вновь лишиться всего что у него было. И теперь он идет на острие атаки в поиске… чего-то неизвестного даже ему самому. Возможно, он ищет правду, истинного врага или новый дом.