Все прекрасное – ужасно, все ужасное – прекрасно. Этюды о художниках и живописи - [22]
На творчество художника и на картину «Письмо с фронта» в частности оказала влияние работа замечательного русского пейзажиста Архипа Ивановича Куинджи «Березовая роща». Самого же Куинджи можно назвать наследником великих мастеров прошлого – волшебников света: Вермеера, Караваджо и де Ла Тура.
«Письмо с фронта» похоже на постановочные фотографии 40–50-х годов прошлого века, печатавшиеся в иллюстрированном журнале «Огонек». На картину так и просится логотип журнала. Правда, быт художник не приукрасил, как это делалось на вышеупомянутых снимках. Дом представлен на картине в обветшалом виде: штукатурка осыпалась, обнажив кирпичную кладку. Пол провалился. Доски балкона не то отвалились сами по себе, не то их украли воры. Руина в данном случае символизирует временные тяготы военного времени: победим – отремонтируем! Мир до получения «благой вести». Письмо принесло в отчий дом хорошие новости: отец семейства жив и гонит врага. Победа не за горами. И чудесный небесный солнечный свет буквально затопил место действия: поленовский «московский дворик» и разрушившееся крыльцо. Его летнее тепло согревает зрителя. Интонация картины – умиление – отразилась на лицах героев.
Главное достоинство произведения – убедительная передача солнечного света. Самая запоминающаяся деталь: голубой дымок, струящийся на просвет из сигареты, раскуриваемой пострадавшим на войне комиссованным солдатом. Запах этого дымка чувствуется и по сей день. «Письмо с фронта» – почтовая открытка из тех далеких лет в сегодняшнее время. И в наступающее с каждым мгновением будущее. Открытка на память. И благодарная Память хранит ее в своих анналах.
В наши дни продолжил традицию художников – «исследователей света» Олег Васильев (кстати, высоко ценивший Лактионова). И на которого также, безусловно, оказал огромное влияние все тот же поразительный Куинджи.
Достаточно сравнить некоторые произведения двух мастеров, чтобы убедиться в их подчас почти абсолютном сходстве.
«Осенняя распутица» 1872 г. Куинджи и «Утро туманное, утро седое» 1993 г. Васильева.
«Днепр утром» 1881 г. Куинджи и «Дикие цветы» 2005–2006 гг. Васильева.
«Пейзаж. Степь» 1890 г. Куинджи и «Тишина» 2002 г. Васильева.
И, наконец, два шедевра: «Лунная ночь на Днепре» 1880 г. Куинджи и «Заброшенная дорога» 2001 г. Васильева.
В своем творчестве Васильев буквально продолжил традицию русского пейзажа XIX века. При этом работы мастера не выглядят ни déjà vu, ни старомодными. И прекрасно вписываются в нынешний контекст искусства.
Много лет тому назад в Академии художеств в Петербурге я видел картину Лактионова, которая запечатлелась в памяти: в просторном дворцовом помещении против света изображены курсанты военного училища в серой военной униформе, смахивающей на фашистскую. Военные развернули огромную карту военных действий на территории врага. За окнами озаренная Нева. Льющийся снаружи божественный свет заливает комнату. Предметы отбрасывают глубокие черные тени на роскошный туркменский ковер. Солнечные лучи, пронизывая военную карту, подробно прорисовывают на просвет названия немецких городов и деревень. Бумага оживает. Освещенные солнцем и обозначенные красными стрелками наши войска ведут атаку на противника. Черные вражеские стрелки позорно отступают во мрак глубокой черной тени. Призраком пролетает самолет. И прозрачный воин колет врага. В помещении царит игра теней. Легких, тающих и глубоких, почти черных. Борьба света и тьмы. Добра и зла. Небесный свет на стороне правды. Сталин, прогуливающийся вдоль Кремлевской стены с товарищем по партии на картине, висящей в проеме между окнами дворцовой комнаты, как Бог с небес, благословляет воинов на правое дело.
Сочетание идеологических и теологических символов (скорее всего, не отрефлексированных художником), а также виртуозное мастерство в передаче световых эффектов произвели неповторимое впечатление.
Когда же спустя годы я снова взглянул на картину, то обнаружил, что память, взяв в соавторы воображение, существенно усовершенствовала произведение.
Оказалось, что карта военных действий – чистый плод моего воображения: военные держат в руках всего лишь стенгазету. Полотно так и называется: «Курсанты выпускают стенгазету».
Но игра божественного света и дьявольской тьмы тем не менее удалась Лактионову на славу.
Владимир Немухин
Бог поведал первому египетскому жрецу Гермесу Трисмегисту ИСТИНУ о мире и о Вселенной. Трисмегист передал СООБЩЕНИЕ следующим жрецам. Те передавали ЗНАНИЕ из поколения в поколение своим преемникам. Когда жрецы поняли, что наступает скорый конец Египетскому царству и египетской цивилизации, они придумали игральные карты и спрятали (зашифровали) в картах ИСТИНУ. Чтобы в нужный момент избранный человек сумел ее обрести.
Художник Владимир Немухин посвятил жизнь разгадыванию этой ТАЙНЫ.
В своем творчестве он бесконечно раскладывает карты на картинах, выстраивая разные фигуры. Разные комбинации. Пытаясь обнаружить правильную. Некоторые карты повернуты к зрителю рубашкой: художник не решается их открыть. Некоторые оставили лишь след на ломберном столе. Линии и стрелки указывают возможные траектории перемещения карт. Художник раздумывает. Ищет решение.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В этой книге собраны воспоминания и размышления взрослых людей, помнящих о своей детской травме – временном отлучении от семьи по очень уважительным причинам: детский сад, больница (санаторий) в любое время года или пионерлагерь (чужая дача) летом. Любой не родительский дом для ребенка – это и есть дом казенный, опыт пребывания в котором западает в душу на всю жизнь. Авторы сборника сыграли в увлекательную игру – попытались преобразовать боль, страх, стыд в текст. Получилась единая история о насилии и разных способах преодоления его последствий, об осмыслении прожитого, о становлении личности, об обретении свободы.
Более тридцати лет Елена Макарова рассказывает об истории гетто Терезин и курирует международные выставки, посвященные этой теме. На ее счету четырехтомное историческое исследование «Крепость над бездной», а также роман «Фридл» о судьбе художницы и педагога Фридл Дикер-Брандейс (1898–1944). Документальный роман «Путеводитель потерянных» органично продолжает эту многолетнюю работу. Основываясь на диалогах с бывшими узниками гетто и лагерей смерти, Макарова создает широкое историческое полотно жизни людей, которым заново приходилось учиться любить, доверять людям, думать, работать.
В ряду величайших сражений, в которых участвовала и победила наша страна, особое место занимает Сталинградская битва — коренной перелом в ходе Второй мировой войны. Среди литературы, посвященной этой великой победе, выделяются воспоминания ее участников — от маршалов и генералов до солдат. В этих мемуарах есть лишь один недостаток — авторы почти ничего не пишут о себе. Вы не найдете у них слов и оценок того, каков был их личный вклад в победу над врагом, какого колоссального напряжения и сил стоила им война.
Франсиско Гойя-и-Лусьентес (1746–1828) — художник, чье имя неотделимо от бурной эпохи революционных потрясений, от надежд и разочарований его современников. Его биография, написанная известным искусствоведом Александром Якимовичем, включает в себя анекдоты, интермедии, научные гипотезы, субъективные догадки и другие попытки приблизиться к волнующим, пугающим и удивительным смыслам картин великого мастера живописи и графики. Читатель встретит здесь близких друзей Гойи, его единомышленников, антагонистов, почитателей и соперников.
Автобиография выдающегося немецкого философа Соломона Маймона (1753–1800) является поистине уникальным сочинением, которому, по общему мнению исследователей, нет равных в европейской мемуарной литературе второй половины XVIII в. Проделав самостоятельный путь из польского местечка до Берлина, от подающего великие надежды молодого талмудиста до философа, сподвижника Иоганна Фихте и Иммануила Канта, Маймон оставил, помимо большого философского наследия, удивительные воспоминания, которые не только стали важнейшим документом в изучении быта и нравов Польши и евреев Восточной Европы, но и являются без преувеличения гимном Просвещению и силе человеческого духа.Данной «Автобиографией» открывается книжная серия «Наследие Соломона Маймона», цель которой — ознакомление русскоязычных читателей с его творчеством.
Работа Вальтера Грундмана по-новому освещает личность Иисуса в связи с той религиозно-исторической обстановкой, в которой он действовал. Герхарт Эллерт в своей увлекательной книге, посвященной Пророку Аллаха Мухаммеду, позволяет читателю пережить судьбу этой великой личности, кардинально изменившей своим учением, исламом, Ближний и Средний Восток. Предназначена для широкого круга читателей.
Фамилия Чемберлен известна у нас почти всем благодаря популярному в 1920-е годы флешмобу «Наш ответ Чемберлену!», ставшему поговоркой (кому и за что требовался ответ, читатель узнает по ходу повествования). В книге речь идет о младшем из знаменитой династии Чемберленов — Невилле (1869–1940), которому удалось взойти на вершину власти Британской империи — стать премьер-министром. Именно этот Чемберлен, получивший прозвище «Джентльмен с зонтиком», трижды летал к Гитлеру в сентябре 1938 года и по сути убедил его подписать Мюнхенское соглашение, полагая при этом, что гарантирует «мир для нашего поколения».