Все правые руки - [28]

— Что, Сергей Иваныч, не доверяешь мне вести беседы с супостатами тэт-а-тэт? — беззлобно проворчал Афанасьев, косолапя по длинному коридору бункера связи.

— Да, нет, Валерий Васильевич, не то говоришь. Просто, думаю, вдруг понадобится материться с бывшими коллегами. Я-то сам знаешь, в этом нехитром деле виртуоз, а у тебя плохо получается. Ненатурально, — ответил «пруссак», вышагивая рядом, но, не опережая, блюдя субординацию.

— Ну, коли так, тогда — ладно.

Вдвоем вошли не торопясь в «переговорную», оставив «ядерную тень» за дверью, запиравшуюся кремальерами, как на подводной лодке. За г-образным столом сидел уже немолодой подполковник, бодро вскочивший при появлении первых лиц государства. Этого подполковника Афанасьев знал уже несколько лет. По долгу службы ему приходилось не раз общаться с этим удивительным человеком, умевшим говорить, почти на четырех десятках языков.

— Здравствуйте, Аполлинарий Захарович! — со вкусом выговорил Афанасьев непривычное для современности имя вытянувшегося по стойке подполковника.

— Здравия желаю, товарищ Глава Высшего Военного Совета! — отбарабанил тот недавно принятое в оборот приветствие.

— Ой! — притворно замахал на него руками узурпатор. — Совсем оглушил меня, старика. — Организуй-ка мне Аполлинарий Захарович телефонный разговор с президентом Украины.

— Есть, организовать! — все также четко ответствовал тот на просьбу правителя и принялся тут же нажимать на какие-то кнопки своего телефонного аппарата.

В помещении находилось два кресла, но Афанасьев не стал усаживаться в него, подспудно чувствуя, что предстоящий разговор не будет ни длительным, ни обстоятельным. Через некоторое время из динамика телефона оператора послышались протяжные гудки соединения. Подполковник взглядом указал Афанасьеву на второй аппарат, стоящий рядом, но тот отмахнулся:

— Включи громкую связь.

Аполлинарий Захарович понял, что Глава Совета хочет, чтобы Рудов тоже слышал все перипетии предстоящей беседы. Прошло, наверное, не меньше десяти гудков, прежде чем на том конце соизволили снять трубку. После некоторого скрипа и шороха раздался, наконец, чей-то спокойный и даже в чем-то уверенный голос, отлично говоривший по-русски:

— Секретариат Президента Украины. Я вас слушаю.

— Говорит подполковник войск связи Вооруженных Сил Российской Федерации Елизаров, — представился он по форме. И четко выговаривая каждое слово продолжил. — Здесь у аппарата Глава Высшего Военного Совета Российской Федерации — Афанасьев Валерий Васильевич. Возникла настоятельная необходимость в срочных переговорах с президентом Украины. Как скоро вы можете со своей стороны организовать эти переговоры?

— Минутку обождите, — ответил неизвестный.

— Принято, — коротко ответил Елизаров, а потом добавил, — ожидаем.

Тишина на том конце провода явственно говорила о крайнем замешательстве секретариата президента «нэзалэжной». Подполковник, молча и упорно ждал ответа. После продолжительной паузы, тот же голос, но с несколько изменившейся и неуверенной интонацией ответил:

— Подождите еще немного. Мы попробуем найти Владимира Александровича. Не кладите трубку.

Аполлинарий Захарович сморщился и повернул голову в сторону Афанасьева. Тот утвердительно кивнул, давая понять, что согласен обождать.

— Хорошо, — коротко бросил он в трубку и застыл в каменном ожидании.

Недовольство связиста можно было понять. Украинская сторона, явно или по обычному своему разгильдяйству, нарушила четкий регламент подобных разговоров тем, что не представилась. И теперь подполковник ломал голову, какую сопроводительную запись к предстоящему разговору ему придется делать, не зная имя своего собеседника. На этот раз пришлось ожидать гораздо дольше. Только минут через десять все тот же голос с вернувшейся к нему уверенностью и даже как-то развязно поинтересовался:

— А на какую такую тему правитель вашего режима собирается общаться с самим президентом державной Украины?

В словах и в тоне, каким они были произнесены, чувствовалась ничем неприкрытая издевка, явно намекавшая на сомнительную легитимность нового высшего органа российской власти. От ярости у Афанасьева побелели скулы, но он сумел сдержаться и тихонько произнес, так, чтобы его не слышали на том конце:

— По вопросу безопасности, который, если не решить немедленно, грозит перелиться в вооруженный конфликт между нашими странами.

Подполковник слов слово повторил сказанные ему слова в гарнитуру, которую успел надеть на голову, на случай требующегося синхронного перевода.

— У пана президента сейчас идет очень важное совещание по вопросам реформирования аграрного сектора, — уже совсем не скрывая злорадного тона, сообщил невидимый и не представившийся собеседник, — поэтому, если у вас имеется какая-то интересующая его информация, то вы можете ее сообщить мне, а я ее передам. И если пан президент сочтет для себя нужным, то с вами свяжутся наши компетентные органы. Будете передавать информацию?

Лицо Афанасьева в этот момент было похоже не на человеческий облик, а на застывшую в последний миг жизни голову горгоны Медузы. Только короткая по-военному стрижка не давала его волосам превратиться в шипящий клубок змей. Губы сжались в узкую полоску. И Рудов, стоящий за спиной, и сидящий рядом на крутящемся кресле офицер-связист ждали, что тот отрицательно мотнет головой и развернувшись на месте скорым от бешенства шагом покинет помещение, но все произошло не так, как ожидалось.