«Все объекты разбомбили мы дотла!» Летчик-бомбардировщик вспоминает - [31]
Заслушав мой доклад, командир полка отменяет дальнейшие боевые вылеты. Долго ждем на старте самолет Карповича, включив посадочные прожектора, но он так и не возвратился. Очевидно, после того, как бомбардировщик обледенел, он потерял управление и разбился[54].
Для выполнения боевых задач в трудных оборонительных боях под Москвой необходимо было поддерживать у личного состава решимость победить врага и стремление к самоотверженности при выполнении боевых заданий.
Наши партсобрания, работа командиров, комиссаров и агитаторов направлялись на эти цели.
На партийном собрании 2 ноября младшему лейтенанту Устинову вручали партийный билет. Устинов обещал в каждую ночь выполнять как можно больше боевых вылетов и уничтожать фашистов и их боевую технику.
По докладу комиссара Куфты о задачах коммунистов в связи с грозной обстановкой под Москвой собрание приняло решение усилить удары по врагу, а наш экипаж и экипаж Устинова взяли обязательство в каждый боевой вылет брать не по шестьсот килограммов бомб, как было положено по норме, а по тысяче килограммов[55].
Выступая при обсуждении доклада, Лесняк сказал:
— Родная Москва для нас все, и я клянусь защищать ее своей грудью.
Лесняк сдержал свою клятву в боевых вылетах и всем своим последующим поведением, оставшись защищать Москву даже тогда, когда полк был направлен на перевооружение.
Вечером наш экипаж получил задание произвести воздушную разведку войск противника на дорогах Кузьмищево — Таруса и от Ферзиково на восток. Погода не благоприятствовала полетам на боевые задания: низкая облачность с обледенением и ограниченная видимость. Но летчики полка привыкли к осенней погоде в Подмосковье. Надо было помочь наземным войскам. Это все понимали. По прогнозам метеорологов, над аэродромом высота облачности четыреста метров, а западнее Серпухова ожидается повышение до шестисот метров.
После взлета по маршруту к цели летим под облаками. Постепенно облачность понижается, и к линии фронта мы подлетаем уже на высоте двести метров.
— Штурман, видишь, как оправдывается прогноз метеорологов.
— Ничего, командир. Это осень, а она, как капризная женщина. Никогда не узнаешь, что у нее на уме, — отвечает Желонкин.
Выходим в район боевых действий. Юго-западнее Серпухова идет бой. Линия фронта хорошо освещена залпами «катюш» и взрывами снарядов. Дорога от Кузьмищева на восток выглядела пустынной, а от Ферзикова на Тарусу двигались автомашины и повозки. Отбомбив и проштурмовав эту цель, мы, ориентируясь по Оке, возвратились на аэродром. На другой день погода еще больше ухудшилась. Понизилась температура, и моросил дождь. Нашему экипажу снова поставили задачу бомбардировать колонну войск противника на дороге Ферзиково — Таруса. Я приказал подвесить на самолет, кроме шести стокилограммовых бомб в люках, еще две двухсотпятидесятикилограммовые бомбы под крыльями. Всего под самолетом висело тысяча сто килограммов бомб. К двадцати двум часам дождь прекратился, и мы начали взлет.
Самолет долго бежал, и в конце аэродрома его пришлось слегка «подорвать», чтобы отделиться от земли. Сразу же за Коломной началось обледенение. Куски льда, срываясь с винтов, выстрелами били по самолету, пугая штурмана. Начала падать тяга. Чтобы сохранить тягу, перевожу винты с большого шага на малый и обратно. Это помогает сбросить с винтов часть льда. Бомбардировщик становится все тяжелее и тяжелее и вяло реагирует на рули.
— Давай курс на аэродром, — приказываю штурману и начинаю разворот.
От обледенения самолет начал терять высоту. Лечу с полным газом на наивыгоднейшей скорости с небольшим снижением. На посадку захожу на этой же скорости, не сбавляя газ, так как инстинктивно чувствую, что если немного сбавить газ, то самолет потеряет скорость и упадет. Приземляю самолет с полным газом на колеса на скорости двести километров в час. Бомбардировщик долго бежит и, миновав аэродром, подпрыгивает на пашне. Наконец, мне удается его остановить. Отрулив немного в сторону, выключаю моторы, спрыгиваю с крыла и падаю в изнеможении на землю[56]. Несколько минут лежу лицом вниз. Вдруг сильный удар о землю около головы заставляет меня вскочить на ноги. «Неужели это сорвалась с держателя двухсотпятидесятикилограммовая фугаска?» — мелькнуло в сознании. Осторожно ощупываю большой предмет, лежащий поперек самолета. Оказалось, что это глыба льда толщиной до двадцати пяти сантиметров, свалившаяся с передней кромки крыла, после того как на земле она подтаяла. Прибежали инженер эскадрильи Углов и техники с вопросами:
— Что случилось? Почему вернулся?
Молча даю им пощупать глыбы льда, упавшие с передней кромки крыла. В это время на посадку заходит еще один самолет. На старте включены оба прожектора, но самолет падает, не долетев до аэродрома, разбивается и горит. Это все из-за обледенения.
Наконец, наступила хорошая погода. Ночью небо вызвездило, и с 5 на 6 ноября экипажи полка на трех исправных самолетах выполнили по три боевых вылета, уничтожая живую силу и технику врага на подступах к Серпухову и Тарусе. Одновременно мы вели воздушную разведку в интересах войск 49-й армии.
«Литературная работа известного писателя-казахстанца Павла Косенко, автора книг „Свое лицо“, „Сердце остается одно“, „Иртыш и Нева“ и др., почти целиком посвящена художественному рассказу о культурных связях русского и казахского народов. В новую книгу писателя вошли биографические повести о поэте Павле Васильеве (1910—1937) и прозаике Антоне Сорокине (1884—1928), которые одними из первых ввели казахстанскую тематику в русскую литературу, а также цикл литературных портретов наших современников — выдающихся писателей и артистов Советского Казахстана. Повесть о Павле Васильеве, уже знакомая читателям, для настоящего издания значительно переработана.».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Флора Павловна Ясиновская (Литвинова) родилась 22 июля 1918 года. Физиолог, кандидат биологических наук, многолетний сотрудник электрофизиологической лаборатории Боткинской больницы, а затем Кардиоцентра Академии медицинских наук, автор ряда работ, посвященных физиологии сердца и кровообращения. В начале Великой Отечественной войны Флора Павловна после краткого участия в ополчении была эвакуирована вместе с маленький сыном в Куйбышев, где началась ее дружба с Д.Д. Шостаковичем и его семьей. Дружба с этой семьей продолжается долгие годы. После ареста в 1968 году сына, известного правозащитника Павла Литвинова, за участие в демонстрации против советского вторжения в Чехословакию Флора Павловна включается в правозащитное движение, активно участвует в сборе средств и в организации помощи политзаключенным и их семьям.
21 мая 1980 года исполняется 100 лет со дня рождения замечательного румынского поэта, прозаика, публициста Тудора Аргези. По решению ЮНЕСКО эта дата будет широко отмечена. Писатель Феодосий Видрашку знакомит читателя с жизнью и творчеством славного сына Румынии.
В этой книге рассказывается о жизни и деятельности виднейшего борца за свободную демократическую Румынию доктора Петру Грозы. Крупный помещик, владелец огромного состояния, широко образованный человек, доктор Петру Гроза в зрелом возрасте порывает с реакционным режимом буржуазной Румынии, отказывается от своего богатства и возглавляет крупнейшую крестьянскую организацию «Фронт земледельцев». В тесном союзе с коммунистами он боролся против фашистского режима в Румынии, возглавил первое в истории страны демократическое правительство.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Захватывающие мемуары аса Великой Отечественной. Откровенный рассказ о боевой работе советских истребителей в небе Балтики, о схватках с финской и немецкой авиацией, потерях и победах: «Сделав „накидку“, как учили, я зашел ведущему немцу в хвост. Ему это не понравилось, и они парой, разогнав скорость, пикированием пошли вниз. Я повторил их прием. Видя, что я его догоню, немец перевел самолет на вертикаль, но мы с Корниловым следовали сзади на дистанции 150 метров. Я открыл огонь. Немец резко заработал рулями, уклоняясь от трассы, и в верхней точке, работая на больших перегрузках, перевернул самолет в горизонтальный полет.
От обороны Ленинграда до операции «Багратион», от кровавой мясорубки на Синявинских высотах до триумфальной Висло-Одерской операции, ставшей настоящим блицкригом Красной Армии, — автор этой книги, командир 311-й стрелковой дивизии 1-го Белорусского фронта, с боями прошел от Прибалтики до Эльбы, одним из первых вступил на территорию Германии и был удостоен звания Героя Советского Союза. Однако его мемуары, созданные на основе фронтового дневника, при жизни автора так и не увидели свет — комдив Владимиров писал настолько жестко и откровенно, не замалчивая ни ошибок командования, ни случаев непростительной слепоты и некомпетентности, что его воспоминаниям пришлось ждать публикации более трети века.
Герой Советского Союза, заслуженный военный летчик СССР В. В. Решетников в годы Великой Отечественной войны совершил 307 боевых вылетов, бомбил Кенигсберг, сам дважды был сбит — зенитным огнем и истребителями противника (причем во второй раз, выпрыгнув из горящего самолета с парашютом, приземлился на минное поле и чудом остался жив), но всегда возвращался в строй. Эта книга — захватывающий рассказ о судьбе поколения Победителей, о становлении и развитии советской Авиации Дальнего Действия.
«Морда фашиста была отчетливо видна через окуляр моей снайперки. Выстрел, как щелчок бича, повалил его на снег. Снайперская винтовка, ставшая теперь безопасной для наших бойцов, выскользнула из его рук и упала к ногам своего уже мертвого хозяина…»«Негромок голос снайперской пули, но жалит она смертельно. Выстрела своего я не услышал — мое собственное сердце в это время стучало, кажется, куда громче! — но увидел, как мгновенно осел фашист. Двое других продолжали свой путь, не заметив случившегося. Давно отработанным движением я перезарядил винтовку и выстрелил снова.