Все о моей мафии - [3]

А кем же был в тот период и чем занимался Ковалев? В то время вице-спикер Госдумы Валентин Ковалев был малозаметной фигурой, несмотря на постоянное торчание на заседаниях нижней палаты парламента. Тихой сапой он зарегистрировал некий «Фонд общественной защиты гражданских прав». Ковалев останется его президентом и после назначения на пост министра юстиции. Но тогда создавать фонды было очень модно. Только при МВД было около 200 таких лавочек. В народе они назывались «крышами». Это были те же бандитские группировки, но более солидные, которые действительно помогали решать какие-то больные вопросы, только без паяльников и утюгов, без стрельбы и заложничества — все в цивилизованных рамках. Бизнесмены клюнули на громкое имя Ковалева и начали вливать в его фонд деньги, в надежде, что их высокий покровитель обеспечит поддержку, «ежели что». Но вопросы — «какую поддержку» и что за «ежели что» — оставались открытыми. Министр юстиции у нас в стране отвечает за правильную регистрацию тоталитарных сект и обеспечение стульями судопроизводителей. Реально никаких рычагов воздействия на правоохранительные органы, суды или прокуратуру он не имеет. Разве что громко звучит само слово «министр». А дальше — тишина. Но бизнесмены этого не понимали.

Ковалев создал свой фонд как «некоммерческое благотворительное объединение». Сегодня продекларированные в уставе фонда благие цели о защите конституционных прав и свобод граждан звучат как издевательство. А призывы к возрождению лучших исторических традиций русского народа — как глумление. У фонда не было офиса, поэтому вся работа кипела прямо в кабинете министра. Фонд должен был существовать за счет благотворительных взносов. Ковалев поручил генеральному директору фонда Андрею Максимову начать поиск дарителей (потом Максимова можно будет увидеть на пленке «Баня» вместе с министром, причем в том же голом виде, но куда в более активном состоянии). Средства на общественные нужды доверчиво вносил крупный и средний бизнес: «Монтажспецбанк» (893 тысячи рублей), нефтяная кампания «Лукойл» (200 тысяч рублей), «Московский трастовый банк» (90 тысяч), «Международная финансовая компания» (988 тысяч), фирма «Риал» — (673 тысячи), акционерное общество «Русский сахар» (912 тысяч). Это потом удивительный парень из провинции, умница, интеллигент следователь Владимир Шантин будет вести дело Ковалева. Он расскажет мне, что его подследственный отличался неслыханной жадностью. Он даже уносил домой бутылки с минералкой, которые ему каждый день ставили в кабинете. А уж когда Ковалев почувствовал запах живых денег, здесь у него проснулся звериный интерес. Он стал брать не только деньгами, но и недвижимостью.

Один из спонсоров ковалевского фонда — АО «Русский сахар» — строил для себя загородные дома в поселке Суханово, расположенном в пяти минутах езды от Москвы. Один из домов и планировалось подарить министру Ковалеву. Глава «Русского сахара» Владимир Логинов поручил официальное оформление «подарка» своему партнеру Александру Ганыкину, также жителю поселка миллионеров. Когда мы с оператором Светой Кругликовой приехали в Суханово — долго бродили по лесу, пытаясь найти точку, с которой можно получше снять чудо-особняки. Поселок действительно выдающийся. Кругом камеры наблюдения, где тут чей дом — спросить было не у кого. Кто-то из дачников позвонил охране и сообщил, что «по лесу бродят две девки с камерой». Мы оттуда потом еле ноги унесли. Пока бежали по лесу — Светлана упала, чуть не разбила камеру. В общем, история могла закончиться плачевно. Хорошо, что вовремя нас подхватил водитель, и мы умчали в Москву. Впрочем, домов имени Ковалева на самом деле в Суханово было два. Когда министр первый раз приехал в поселок посмотреть на выстроенный для него дом, то был страшно разочарован. Особняк показался ему слишком маленьким. Зато понравился дом Ганыки-на. Предприниматель опешил от такой наглости. Но ему пришлось смириться с судьбой и по просьбе начальства отдать свой дом Ковалеву. Ганыкин начал было строить новое жилье, но довести дело до конца не успел. Взрывное устройство мощностью около 200 граммов тротила положили под водительское сиденье его «Вольво». Ганыкина просто разорвало на части. Это преступление тоже осталось нераскрытым. Только сразу после гибели Ганыкина в его дом въехала семья Ковалева. Но и это еще не все.

Кроме владений в поселке миллионеров Суханово Ковалев являлся счастливым обладателем земельного участка в деревне Ларюшино по соседству с Барвихой и пятикомнатной квартиры на улице Авиамоторная. Эта недвижимость — подарки от Московского управления инкассации. Правда, следователь Шан-тин квалифицировал все это простым емким русским словом — взятки. Уголовное дело будет позже. А пока Ковалев чувствует полную безнаказанность и продолжает коллекционировать денежные знаки. Помимо «борзых щенков» в виде квартир, домов и земельных участков Ковалеву нужны были живые деньги. Он под разными предлогами требует их у генерального директора фонда. Андрею Максимову приходилось как-то обналичивать деньги фонда и передавать их своему шефу. Максимов пользуется бесхитростной схемой — по утерянным паспортам им регистрируются подставные фирмы. С этими фирмами заключаются липовые договоры на оказание вымышленных услуг. Деньги за услуги из фонда переводятся на счета этих контор, обналичиваются, а затем отдаются Ковалеву. Вот по такой незатейливой схеме и разворовывались средства многочисленных жертвователей. Генеральный директор Максимов работал с документами, а с банками общался другой сотрудник ковалевского фонда, некто Васин. Забегая вперед, скажем, что 5 января 1999 года его труп обнаружат в квартире, которую он снимал. Это преступление тоже останется нераскрытым.