Все начиналось с детства - [9]
дома стояла площадка. Он решил пройти во двор между ней
и стеной подъезда. А она тронулась и прижала папу к стене.
К счастью все окончилось только синяком.
Более эффектно было кататься на санках по
Пишоновскому спуску, вниз, в сторону Пересыпи. Но и
обратно, наверх, надо было идти далеко.
Старая пословица: «Любишь кататься, люби и саночки
возить» справедлива.
Ещё одним развлечением зимой была постройка во дворе
снежной крепости. Собственно строились две —одна напротив
другой. Для прочности «стены» крепостей поливали водой.
Обстреливали друг друга защитники крепостей снежками,
которые накапливались заранее.__ Сражались мы, и не только
зимой, с соседним домом.
Мальчишки бросали друг в друга все, что попадало под руку.
К счастью, обошлось без травм…
Самым «передовым оружием» считались яйца с
водой. Тогда было «модно» кормить детей сырыми яйцами
смешанными с хлебом. Кто—то придумал делать иглой в яйце
с двух сторон дырочки. Через них высасывали содержимое
яйца и закусывали хлебом. А пустую скорлупу наполняли
водой, засасывая её внутрь через эти же дырочки. Попадание
такого «снаряда» в цель вызывало восторг.
«Грозным оружие» были ракеты — бутылки заполненные
крашенной водой. Мы забрасывали их во двор «противника».
Когда же «противник» наступал на нас, мы через окно
в парадной дворового флигеля перебирались на крышу
двухэтажного фасадного флигеля и чувствовали себя, как на
крепостной стене. Сверху удобно было наблюдать и вести
обстрел.
Ну и, конечно, у каждого было свое «табельное» оружие
— рогатка. Из рогатки мы в друг друга не стреляли, опасно.
Но часто устраивали соревнование по точности стрельбы в
цель.
Существовала ещё мини—рогатка: тонкая резинка
крепилась на двух пальцах руки. Стрелять можно было
скрученными бумажками, на уроках стреляли записками.
Интересным развлечением было набивать кусочки
тонких медных трубочек серой, снятой со спичек, заклёпывать
отверстия трубочек с двух сторон и класть их на трамвайные
рельсы. Когда трамвай наезжал на трубочку с серой, раздавался
громкий выстрел.
В нашем дворе было много детей (двор был плодовитый),
но никто никогда не ругался и мы не дрались между собой.
Но, периодически, устраивались «бои гладиаторов». У всех
мальчиков имелись мечи из дерева и щиты из фанеры или
просто крышки баков для выварки белья. Тогда во дворе__был
шум от стука «оружия» и «воинственных» выкриков
сражающихся.
Когда открывалось окно нашей квартиры на третьем
этаже и меня звала мама домой, я отвечал: «Сейчас». И это
могло продолжаться час и более.
Как сейчас трудно оторвать детей от компьютеров, так в
то время трудно было оторвать нас от дворовых игр.
Очень важным занятием для всех был сбор утиля: бумаги
(старые газеты и книги), резины (старые боты, галоши и
сапоги) и бутылок. Мы регулярно обходили соседей по двору,
выпрашивая у них утиль. Для чего?
По городу разъезжали на повозках сборщики утиля.
У них за собранный утиль можно было выменять разные
побрякушки: шарики из блестящей бумаги на резинке. Внутри
них были опилки. Надувные резиновые шарики с пищалками
«Уди—Уди», оловянные рыбки на струне. При вертикальном
положении струны, рыбки опускались медленно, создавая
впечатление, что они плывут.
Мы часто бегали в аптеку и покупали за две копейки
таблетки «Сен—Сен» из какой—то травки. Очень приятно
было их сосать. Они были предназначены для уничтожения
запаха во рту. Еще покупали за одиннадцать копеек плитку
«Гематоген». Она похожа на плитку ирисок.
Гематоген изготовлен из крови животных, очень вкусный
и очень полезный для детей.
У наших соседей по двору, по фамилии Избаш, в 1937
году родилась девочка Люда. Когда коляску с ней выносили
во двор, нам разрешали её катать. Сразу образовывалась
очередь желающих. Дело в том, что внизу, под люлькой
коляски, мог спокойно устроится кто—нибудь из детей и тоже
кататься, причём мог лежать там как только хотел: вниз или
вверх лицом, на боку
Дачный гость
Что за радость приходить
в гости, если тебе говорят:
«Будьте как дома»?
Доминик Опольский.
Летом 1938 года я жил на даче у маминого брата Сендера
Мордковича Вязовского. Она находилась на 13—й станции
Большого Фонтана, внизу, у самого моря. Теперь там дач нет.
У меня была противная привычка грызть ногти. Чтобы
отучить меня от неё, дядя намазал мои ногти «зелёнкой».
Тоже мне придумал! Я стал стирать её с пальцев о стенку
дачи. На стене дачи получилась сюрреалистическая картина.
Разразился скандал.
А однажды, когда бежал по тропинке, наступил на
ржавый гвоздь, торчащий из доски. Образовался гнойный
нарыв. Из—за плотной кожи на пятке, он не мог сам вскрыться.
Меня отвезли в Еврейскую больницу. Из—за гноя наркоз не
подействовал. Нарыв решили вскрывать без обезболивания.
Меня крепко привязали к операционному столу. Пока нарыв
вскрывали, от боли орал так, что, наверное, было слышно на
Дерибасовской. А когда нарыв вскрыли, боль прошла.
…За дачами находился заросший зеленью большой
пруд. Вспомнив «старое», я принялся ловить головастиков.
Я спал на веранде и просыпался рано. Дача располагалась
над морем. К воде надо было спуститься на три метра ниже.
Когда не было волн, вода была прозрачной и можно было
ловить маленьких раков—отшельников.
Общеизвестно, что бывших одесситов не бывает. Город Одесса привлекает к себе внимание необычностью своего рождения и развития. Автор постарался в минимально возможном объёме изложить в хронологическом (по годам) порядке важнейшие события из истории города, особенно, раннего периода, начиная с его рождения.
В литературной культуре, недостаточно знающей собственное прошлое, переполненной банальными и затертыми представлениями, чрезмерно увлеченной неосмысленным настоящим, отважная оригинальность Давенпорта, его эрудиция и историческое воображение неизменно поражают и вдохновляют. Washington Post Рассказы Давенпорта, полные интеллектуальных и эротичных, скрытых и явных поворотов, блистают, точно солнце в ветреный безоблачный день. New York Times Он проклинает прогресс и защищает пользу вечного возвращения со страстью, напоминающей Борхеса… Экзотично, эротично, потрясающе! Los Angeles Times Деликатесы Давенпорта — изысканные, элегантные, нежные — редчайшего типа: это произведения, не имеющие никаких аналогов. Village Voice.
Если бы у каждого человека был световой датчик, то, глядя на Землю с неба, можно было бы увидеть, что с некоторыми людьми мы почему-то все время пересекаемся… Тесс и Гус живут каждый своей жизнью. Они и не подозревают, что уже столько лет ходят рядом друг с другом. Кажется, еще доля секунды — и долгожданная встреча состоится, но судьба снова рвет планы в клочья… Неужели она просто забавляется, играя жизнями людей, и Тесс и Гус так никогда и не встретятся?
События в книге происходят в 80-х годах прошлого столетия, в эпоху, когда Советский цирк по праву считался лучшим в мире. Когда цирковое искусство было любимо и уважаемо, овеяно романтикой путешествий, окружено магией загадочности. В то время цирковые традиции были незыблемыми, манежи опилочными, а люди цирка считались единой семьёй. Вот в этот таинственный мир неожиданно для себя и попадает главный герой повести «Сердце в опилках» Пашка Жарких. Он пришёл сюда, как ему казалось ненадолго, но остался навсегда…В книге ярко и правдиво описываются характеры участников повествования, быт и условия, в которых они жили и трудились, их взаимоотношения, желания и эмоции.
Ольга Брейнингер родилась в Казахстане в 1987 году. Окончила Литературный институт им. А.М. Горького и магистратуру Оксфордского университета. Живет в Бостоне (США), пишет докторскую диссертацию и преподает в Гарвардском университете. Публиковалась в журналах «Октябрь», «Дружба народов», «Новое Литературное обозрение». Дебютный роман «В Советском Союзе не было аддерола» вызвал горячие споры и попал в лонг-листы премий «Национальный бестселлер» и «Большая книга».Героиня романа – молодая женщина родом из СССР, докторант Гарварда, – участвует в «эксперименте века» по программированию личности.
Действие книги известного болгарского прозаика Кирилла Апостолова развивается неторопливо, многопланово. Внимание автора сосредоточено на воссоздании жизни Болгарии шестидесятых годов, когда и в нашей стране, и в братских странах, строящих социализм, наметились черты перестройки.Проблемы, исследуемые писателем, актуальны и сейчас: это и способы управления социалистическим хозяйством, и роль председателя в сельском трудовом коллективе, и поиски нового подхода к решению нравственных проблем.Природа в произведениях К. Апостолова — не пейзажный фон, а та материя, из которой произрастают люди, из которой они черпают силу и красоту.