Все монархи мира: Греция. Рим. Византия - [28]

Достигнув власти, Адриан объявил, что будет действовать согласно заветам первого Августа, который завещал своим преемникам не стремиться к расширению империи, а лишь охранять уже завоеванное. Все свои усилия он направил к тому, чтобы установить мир по всему кругу земель. Ведь не только отпали парфяне и армяне, но производили нападение мавры, шли войной сарматы, нельзя было удержать под римской властью британцев, был охвачен мятежами Египет, наконец проявили непокорный дух Ливия и Палестина. Поэтому все земли за Евфратом и Тигром, завоеванные Траяном, он тотчас покинул и провозгласил их свободными. Беспорядки же в Иудее и Мавритании он распорядился подавить вооруженной рукой. Вслед за тем он выехал из Антиохии, чтобы встретить останки Траяна, и прибыл с ними в Рим.

В письме к сенаторам он просил извинения за то, что не дал сенату высказать суждение по поводу перехода к нему императорской власти, — потому что спешно был провозглашен воинами, так как государство не могло оставаться без императора. Поднесенное ему сенатом имя отца отечества Адриан отложил на более поздние времена. Похоронив Траяна, он отправился в Мезию против сарматов и роксоланов и успешно заключил с ними мир. Возвратившись в Рим, он обратился к текущим делам, в частности занялся устройством казенной почты, нужда в которой давно назрела. Он простил недоимки частным должникам и провинциям, долговые расписки велел сжечь на форуме. Пособия, введенные Нервой на воспитание детей бедняков, он удвоил, многим сенаторам выдал крупные денежные суммы и вообще поднял значение и престиж сенаторского звания на огромную высоту. В Риме он часто присутствовал при исполнении преторами и консулами их служебных обязанностей, принимал участие в пирах друзей, посещал больных по два и по три раза в день, в том числе некоторых всадников и вольноотпущенников, утешал их, поддерживал своими советами, всегда приглашал на свои пиры. В сущности, он во всем поступал как частный человек. Своей теще он оказывал исключительный почет.

Отправившись после этого в Галлию, он облегчил положение всех общин, даровав им разные льготы. Оттуда он перешел в Германию и сделал смотр легионам. При посещении лагерей, он питался на глазах у всех обычной солдатской пищей. Подобно Августу, которому он старался во всем подражать, Адриан с большой тщательностью вникал в армейские дела. Он точно определил служебные обязанности и расходы, строго спрашивал с провинившихся и щедро награждал достойных. Таким рбразом ему удалось восстановить воинскую дисциплину, пошатнувшуюся при прежних принцепсах. В своих поездках он носил самую простую одежду, встречался и общался с людьми самыми незнатными и держал себя с ними просто без всякой кичливости. Затем он поехал в Британию, где провел много полезных улучшений, в том числе распорядился построить стену на протяжении восьмидесяти миль, чтобы она отделяла владения римлян от варваров. На обратном пути он заехал в свою родную Испанию и провел здесь зиму. В Тарраконе его едва не убил какой-то сумасшедший раб, бросившийся на него с мечом. Адриан сумел его обезоружить и передал подбежавшим слугам Потом он по очереди посетил и многие другие провинции. Пожалуй, ни один император не объехал столько земель с такой быстротой. Вторая поездка его была в Ахайю и Сицилию, третья — в Африку. Потом он поехал в Азию, в Кападокии встретился с парфянским царем Осдроем, вернул ему дочь, захваченную в плен Траяном, и вообще постарался заручиться его дружбой. Повсюду он разбирал жалобы на прокураторов и наместников и сурово карал их, если обвинения оказывались справедливы. По пути в Египет он посетил Аравию, а затем совершил плавание вверх по Нилу.

В жизни Адриан бывал всяким: и строгим, и веселым, и приветливым, и грозным, и необузданным, и осмотрительным, и скупым, и щедрым, и простодушным, и притворщиком, и жестоким, и милостивым. С женой он не ладил и поэтому имел много связей на стороне с замужними женщинами и юношами. Из последних более всего он любил Антиноя, и когда тот погиб во время путешествия по Египту, император оплакал его словно женщина. К друзьям он был очень щедр, но со многими из них впоследствии рассорился, так как охотно слушал наговоры. Некоторых он даже разорил или довел до самоубийства. В науках, в поэзии, литературе он был очень сведущ, прекрасно рисовал, играл на цитре и пел. После него осталось множество стихов о предметах его страсти. Но столь же прекрасно владел он и оружием, причем самым разным. К холоду и жаре он был привычен настолько, что никогда не покрывал головы. Он отличался замечательными ораторскими способностями и необыкновенной памятью. Многих людей он называл по именам без помощи номенклаторов, хотя слышал их имена только раз, а книги, однажды прочитанные, затем свободно цитировал по памяти. Некоторые даже сообщают, что он мог одновременно писать, диктовать и разговаривать с друзьями. Всю государственную отчетность он знал досконально. В его правление бывали голод, эпидемии, землетрясения; во всех этих несчастьях он проявлял заботливость и многим городам, опустошенным этими бедствиями, пришел на помощь.