Все лорды Камелота - [150]

– О горе мне! – едва слышно прошептал Ланселот. – Но скажите, Магэран, что же всё-таки произошло в монастыре?

– Да-да, что там случилось? – поддержал его Ллевелин.

– Милорд, – сэр Магэран сделал большие глаза, поворачиваясь к Стражу Севера, – воины, которых вы дали нам, оказались изменниками, очевидно, подкупленными Мордредом. Они желали похитить королеву и поджечь монастырь.

– И что же с ними теперь? – быстро проговорил герцог.

– Милорд, мы сделали для них всё, что могли. Они похоронены на освящённой земле, там же, на монастырском кладбище.

– Вот оно, истинное рыцарство! – указывая собравшимся военачальникам на Магэрана, провозгласил Ллевелин. – Вы поступили, как поступали герои древних легенд. И клянусь своей верой, я не забуду вашего геройства. Даю вам слово, придёт час, и вы получите за него достойную награду!

– Нам не надо наград, милорд. Достаточно лишь знать, что королева жива и в безопасности, – тоном не менее напыщенным произнёс сэр Магэран.

– Но она уходит в монастырь, – усталым эхом повторил Ланселот и, тронув шпорами коня, начал съезжать с холма.

– Куда вы, друг мой? – окликнул его заметно повеселевший главнокомандующий.

– Готовиться к бою. Надеюсь, для меня он станет последним.

– Ваша светлость, – обратился я к герцогу, – если позволите, я проведу сэра Магэрана в лагерь. Ему необходимо передохнуть с дороги.

– Конечно, – кивнул полководец, уже потерявший большую часть интереса к приезжим. – Пусть отдыхают. Однако не задерживайтесь, сэр Торвальд, мы вскоре начинаем штурм.

«Прошу верховные силы рати небесной не оставлять меня на произвол врагов, иначе растерзают они меня, прошу защитить меня силой оружия и заступиться за меня на поле брани, где борется рать небесная… Верую в трон живой и архангелов – пусть оборонят меня силой своей неодолимой, и я одолею врага. Прошу всех других воинов и всех великомучеников, ратников Господа… Станьте спасительным шлемом головы моей… Господи, стань прочнейшими латами телу моему… Защити, Господи, крепкой бронёй плечи и спину мою… Защити».

Едва замолк мерный речитатив молитвы, предваряющей начало сражения, едва сомкнулись десятки тысяч губ, повторяющие слова этого почти магического заклятия вслед за преосвященным Эмериком и вождями рыцарских дружин, грозным воем заревели медные трубы, начиная ужасную увертюру кровавой симфонии рукопашного боя.

«Гух! Гух! Гух!» Прикрывшись щитами-мантелетами, сомкнув строй, начали своё движение отряды копейщиков, спеша вплести в рёв духовых ударные аккорды первого приступа. «Дзиу!» Тысячи стрел, сорвавшись с тетивы, понеслись в обе стороны, где сухим щелчком впиваясь в обтянутые кожей или проклеенные холстом доски, а где и вонзаясь в живую плоть, не спасённую словами молитвы. Крики первых раненых огласили небо над Камелотом. Но, обращая на них внимание не больше, чем на препирание воронья, кружащего над полем в предвкушении обильного ужина, колонны шли вперёд, теряя всё новых и новых бойцов и всё же карабкаясь вверх по валу, забрасывая на частокол крючья-кошки и выдёргивая из его оскаленных клыков бревно за бревном.

Бой закипал, с каждой минутой теряя начальную стройность тактического замысла и всё более напоминая безумное неистовое побоище. Ярость атакующих равнялась стойкости обороняющихся, и потому крылатая богиня победы, уворачиваясь от стрел, бессмысленно кружила над сражающимися, не в силах разобрать, кого увенчать лаврами триумфатора.

Наши отряды раз за разом напирали на крепостные валы, но, натыкаясь на каменную непоколебимость врага, откатывались назад, устилая телами вязкие от крови подходы к позициям сторонников Мордреда. Но, вновь перегруппировавшись и получив поддержку резерва, шли в бой, не щадя ни себя, ни уж тем более тех, до кого удавалось дотянуться, поднявшись на валы.

Уже начало темнеть, и, воспользовавшись этим, во время очередной паузы между штурмами Мордред приказал трубить отступление. Остатки армии, перебравшись через ров, заняли позиции на его высоком берегу под самыми стенами крепости. Дальше идти было некуда. Насколько я мог понять, по неведомой причине никто из армии сына Морганы не мог войти в Камелот, а стало быть, всех их ожидала тяжкая участь геройски пасть у этих стен.

Уже совсем стемнело, когда сражение вспыхнуло с новой силой. При свете факелов, прикрываемые дождём стрел лучников Кархейна, мы начали перекидывать через ров наскоро сколоченные мостки из стволов свежеспиленных сосен и под градом загодя заготовленных камней, обрушиваемых на переправу, перебираться ближе к врагу. Теперь уже ни о какой тактике не было и речи. За спиной Мордреда стояла стена, за нашей – двадцатиярдовый ров. Мне посчастливилось отыскать Мордреда среди сражающихся, и мы схватились, спеша продолжить начатое у Кориниума.

В моих планах не было намерения убивать Мордреда. Вопреки доводам разума, я всё ещё надеялся на то, что банда отъявленных разбойников, отчего-то наименованная королём Артуром лордами Камелота, мирно соберётся вокруг Круглого Стола, чтобы решить вопрос престолонаследия. Хотя всё же щепоть силы весила сейчас куда больше, чем целый воз права.