Все лорды Камелота - [133]

– Ну это мы посмотрим. Версия у нас железная, не подкопаешься. Ты, главное, пока меня не будет, проинструктируй Годвина, чтоб, не дай бог, ничего не сморозил. Нет никакого Зачарованного леса, никакой Белой Дамы, никакого Рыжего Гнома. Ну а если что, – я затянул пояс и принял от Годвина меч в ножнах, – придётся прорубаться. Хотя, конечно, не хотелось бы. Ладно, не впервой, прорвёмся.

Ллевелин ожидал меня, восседая за обеденным столом, накрытом на двух особ.

– Присаживайся, Торвальд. – Он сделал знак слугам чуть отодвинуть тяжёлый табурет, чтоб мне было удобнее садиться. – Я жду твоего рассказа.

– О чём, милорд? – я сделал непонимающее лицо, усаживаясь на отведённое мне место.

– О тех речах, какими ты убеждал его преосвященство, о смерти твоего брата Бэдивера, о погоне за принцем Гвиннедом. Да мало ли о чём ты можешь мне поведать!

«Так, – подумал я про себя, – похоже, преосвященство всё-таки отвлеклось от восхваления мудрости Всевышнего и в деталях изложило Ллевелину историю наших похождений».

– О чём же мне рассказывать, мессир, если вы и так знаете всё, о чём бы я мог вам поведать?

– Так уж и всё? – усмехнулся герцог. – Впрочем, не хочешь говорить – не говори. Давай сначала отобедаем. А потом, – он сделал паузу, – потом у меня будет для тебя, как это говорят в Галлии, сюрприз.

– Надеюсь, приятный, – поклонился я, делая над собой волевое усилие, чтобы как ни в чём не бывало приступить к трапезе.

– Возможно-возможно, – усмехнулся герцог, указывая слуге на гусиный паштет. – Вот этого.

Мы приступили к трапезе, занимая друг друга пустопорожними байками, так, будто и не было тайны, которую пытался разузнать любезный хозяин, тайны, которую намеревался скрыть я. Когда же ужин был завершён, Ллевелин опустил пальцы в серебряный таз с водой для омовения и, не спуская с уст загадочной улыбки, проговорил:

– А теперь, как я и обещал, сюрприз. – Он кивнул сэру Мерриоту. – Друг мой, пригласи господ рыцарей войти.

«Это хорошая примета, – пронеслось у меня в голове. – Если арестовывают с рыцарями, значит, меня будут держать как почётного пленника. Хотели бы скрутить, нагнали бы толпу копейщиков».

– Слушаюсь, милорд, – склонил голову сэр Мерриот и вышел из шатра.

Спустя несколько минут за моей спиной послышался лязг железа, топот ног и гомон множества голосов. Я хотел было повернуться, но герцог жестом дал мне знак оставаться на месте.

– Господа рыцари! – звучно произнёс Ллевелин, поднимаясь с места. – Приведя свои отряды под моё знамя, чтобы сражаться, как велит вам вассальная клятва, против врагов короля Артура, вы просили дать вам того, кто поведёт вас в бой, ставя условием лишь то, чтобы воевать под началом сего полководца не было зазорным для вашей чести и доблести. Признаться, я не долго думал, прежде чем назвать вам его имя. Но, полагаю, думай я даже год, мне всё равно бы не сыскать более славного военачальника для столь храброго воинства, как ваше. Итак, – он сделал театральную паузу, накаляя страсти у ждущих его слова, – позвольте вам представить – хотя мне ли представлять вам его – сэр Торвальд Пламенный Меч, герцог Инистор! Повернитесь, друг мой.

Я обернулся и замер на месте. Шатёр был полон оркнейских баронов, рыцарей-баронетов, графов в полном боевом облачении. Большинство из них я знал либо по двору своего дяди короля Лота, либо по совместным походам в Каледонии, либо по Камелоту.

– Торвальд! Торвальд! – раздалось вокруг. – Торвальд аб Бьерн!

Я замер, не зная, что сказать в ответ. Вот уж сюрприз так сюрприз!

– В лагере более трёх сотен рыцарей Оркнеи и около тысячи семисот пеших воинов. Все они прибыли только вчера, разминувшись с тобой на полдня. Я отдаю их под твоё начало и, полагаю, лучшего выбора быть не может. Кстати, архиепископ Эмерик считает так же. Он расхваливает тебя, будто собирается ещё раз рекомендовать в рыцари Круглого Стола. – Он улыбнулся. – А ты со своей обычной скромностью так и не удовлетворил моё любопытство, чем же ты так полюбился его преосвященству. Я рад, что мой выбор пришёлся вам по душе, – проговорил герцог, когда стих гул голосов. – И я рад сообщить вам, что именно вы будете облечены высокой честью первыми вступить в бой с изменником Мордредом. Завтра поутру вы выступите на помощь прославленному королю Беноика Ланселоту. И, полагаю, будете достойны славы ваших отцов.

– «Ну, вот и отдохнули», – прокомментировал услышанное Лис на канале связи.

* * *

Армия двигалась на соединение с Ланселотом. Оркнейские рыцари, шедшие в авангарде, опоздавшие, как им казалось, на всё самое интересное, горели желанием побыстрее вступить в бой, чтобы хотя бы на излёте поймать и прицепить к своему шлему один-другой листок из триумфального венка победителя. Мужественные, как и подобает северянам, они ни минуты не задумывались над тем, что далеко не все вернутся домой из этой свирепой охоты за славой.

– Милорд, – ехавший рядом со мной Годвин, как всегда использовавший дорогу для общеобразовательных бесед, не замедлил задать новую тему для поучительного разговора, – скажите, – он оглянулся посмотреть, не слышит ли нас кто-нибудь посторонний, – если вы знаете, что Ллевелин такой же изменник, как и Мордред, отчего же вы служите ему?