Все - иллюзия - [51]

Девушки принялись взволнованно перешептываться.

— Кто вы? — странным голосом спросил человек в доспехах. — Откуда вы появились? Отойдите, иначе я буду вынужден...

— Он возник прямо из воздуха! — изумленно воскликнул юноша и щелкнул темно-красным кнутом по траве.

Лессинг открыл рот, чтобы сказать... ну, хоть что-то. Кнут почему-то выглядел очень опасным. Кларисса, все еще улыбаясь, покачала головой.

— Не надо, — сказала она. — Не трудись ничего объяснять. Все равно они все забудут.

Если он что-то и хотел сказать, то после ее слов у него из головы улетучились все мысли. Это было слишком фантастично и одновременно походило... на нечто знакомое. Алиса, пришло вдруг ему в голову. Алиса в Зазеркалье, у Герцогини, устроившей прием гостей на открытом воздухе. Яркие странные костюмы, яркая зеленая трава, и такая же витающая в воздухе угроза. Так и кажется, что Герцогиня вот-вот закричит: «Отрубить ему голову!»

Юноша в мантии сделал шаг назад и взмахнул кнутом, заставив его алыми кольцами взмыть в небо. Змеи! Змеи! Они никому не нравятся! — пронеслась в голове Лессинга дикая мысль.

А затем весь мир принялся крутиться, словно повинуясь вращению этих колец. Парк стал осью, крутившейся все быстрее и быстрее от удара темно-красного кнута. Лессинг потерял равновесие на вращающейся траве, и центробежная сила швырнула его в темноту небытия...

Голова болела.

Лессинг медленно встал с пола лестничной площадки, держась за стену, чтобы не упасть. Вокруг все еще вращалось, но уже медленнее, останавливаясь. У него заняло какое-то время, чтобы перестала кружиться голова, но как только Лессинг пришел в себя, то ясно понял, что произошло. Он вообще не выламывал дверь. Цепочка так и осталась целой. Он не попадал в темную зеркальную комнату, где бесшумно мельтешила взад-вперед тень тети. Дверь, к тому же, вообще не открывалась. По крайней мере, теперь она не была приоткрыта. А местоположение половика и длинные, темные царапины на полу поясняли, что Лессинг попытался выломать дверь и поскользнулся. Должно быть, он ударился головой о косяк.

Лессинг подумал о том, не мог ли такой удар послужить причиной последующих галлюцинаций, а также отбросить его назад во времени. И он подумал, что ему привиделось — наверняка привиделось, — что дверь приоткрылась, а за ней беззвучно перемещаются тени.

Когда он тем вечером позвонил Клариссе, то был полон решимости непременно поговорить с ней, даже если для этого придется пригрозить ее тете полицией. Лессинг понимал, как оскорбительно бесполезно прозвучат такие угрозы, но не мог придумать никакую альтернативу. И потребность увидеть Клариссу стала совсем отчаянной теперь, после странных видений Страны Чудес и Зазеркалья. Лессинг хотел поговорить с ней об этом и думал, что его история произведет какой-нибудь эффект. Чуть ли не в замешательстве он ожидал, что Кларисса вспомнит ту роль, которую она играла во всем этом сама, хотя и понимал, каким идиотским выглядит это ожидание.

В таком настрое он и позвонил, и был несколько дезориентирован, когда услышал в трубке не тетю, а саму Клариссу.

— Я сейчас приеду к тебе, — категорично заявил он срывающимся голосом.

— Да, приезжай, — ответила Кларисса так, словно они расстались лишь несколько часов назад.

Объятому нетерпением Лессингу поездка через город показалась очень долгой. Он репетировал в уме историю, какую расскажет ей, когда они останутся одни.

Видение было таким реальным и ярким, хотя, должно быть, прошла лишь доля секунды между тем, как его голова ударилась о дверной косяк, и тем, как колени коснулись пола. Что же скажет об этом Кларисса? Лессинг не знал, почему вообще хочет рассказать ей об этом, но ему казалось, что она может дать ответы на его вопросы, если он задаст их ей.

Он нетерпеливо позвонил в дверь. Как прежде, из-за двери не донеслось ни звука. Лессинг позвонил еще раз. Никакого ответа. С чувством, будто он перенесся назад во времени и второй раз переживает эту удивительную галлюцинацию, Лессинг толкнул дверь. К его удивлению, дверь широко открылась. На этот раз ее не сдерживала никакая цепочка. Он уставился в уже знакомый, со многочисленными зеркалами, полумрак. И пока он стоял на пороге, неуверенный, позвать ли или снова нажать кнопку звонка, то заметил, как в глубине квартиры, видной лишь в зеркалах, что-то шевельнулось.

На мгновение ему показалось, что он опять переживает случившееся. Но затем Лессинг увидел, что это Кларисса. Кларисса, стоящая неподвижно, с выражением ожидания на ее ярко светящемся лице. Это был тот самый взгляд, словно у ребенка Рождественским утром, который он уже видел раньше мельком, но никогда так ясно, как сейчас. Лессинг не видел, на что она смотрит, но выражение ее лица он узнал безошибочно. Собиралось произойти что-то великолепное, просто ослепительно прекрасное, подразумевал ее взгляд. Что-то великолепное, вот здесь, сейчас...

И вокруг нее замерцал воздух. Лессинг изумленно заморгал. Воздух замерцал, сделался золотистым и вдруг стал литься вокруг нее золотым дождем. Это то же самое видение, пронеслась в голове Лессинга дикая мысль. Он уже видел все это прежде.