Всё и разум. Научное мышление для решения любых задач - [60]

Польза кристальной честности ботанов наукой не ограничивается. Вспомните своих друзей, которые с вами прямы и откровенны. Не их ли вы считаете самыми близкими? Вспомните своих сотрудников, которым вы сразу верите. Не с ними ли вам приятнее всего работать, а все потому, что вы убеждены, что они сделают свое дело как надо? Когда следуешь кодексу чести ботанов, жизнь становится легче и приятнее. Не то чтобы ботаны не подвержены двуличию и лицемерию (ах, если бы!), просто в стране неподдельности ко всему такому относятся нетолерантно. Я изо всех сил стараюсь оставаться в зоне истины и вижу в этом источник ежедневного облегчения. Ведь с инженерной точки зрения все проще простого: не говори и не показывай ничего, если не уверен, что это истинно! Признаюсь, что и я склонен преувеличивать, особенно если мне очень-очень хочется, чтобы преувеличение было правдой. Но я стараюсь, как могу, не отрываться от действительности и почаще напоминать себе, что самое восхитительное — это когда ты работаешь в рамках, заданных реальностью, и получаешь чудесные результаты.

Когда мы снимали первый сезон программы «Билл Най, Человек-физика» для канала «Дисней», то на несколько дней опоздали с отправкой отснятого материала техникам из «Диснея» в Калифорнию. Компания отправила в нашу студию в Сиэтле двух сотрудников в солидных костюмах, чтобы выяснить причину задержки. Они пришли к нам в павильон, оборудованный в складском здании у побережья, и тут же возомнили, что им все ясно. И с плохо скрытой снисходительностью спросили: «Ребята, а зачем вам такой высоченный кирпичный задник?»

Я не сразу понял, что им не понравилось. А потом сообразил, что эти высокопоставленные телевизионщики привыкли к голливудским съемочным павильонам, где все декорации и оборудование состоят из готовых блоков и их легко разбирать и применять потом где-то еще. А тут они смотрели на оборудование «Лабораторий Ная», занимавшее два этажа, и не могли понять, зачем мы потратили столько времени и денег на изготовление бутафорской кирпичной стены. В конце концов мне удалось им втолковать, что мы не делали никаких дорогущих «кирпичных задников», а снимаем свою передачу в настоящем здании из настоящих кирпичей. Тут мои спецы из «Диснея» несколько смутились, но я не стал корить их за ошибку, и мы прекрасно поладили, когда я разъяснил недоразумение. Сотрудники «Диснея» так привыкли к искусственным декорациям, к тому, что при съемках ну никак не обойтись без бутафорских кирпичей и клея в баллончике, что не узнали настоящую кирпичную стену. От подобных ошибок не застрахован никто из нас. Мы со всех сторон окружены светящимися экранами и экранчиками, которые развлекают нас яркими эскапистскими образами. Даже разумные люди возомнили, будто знают толк в военном деле, потому что насмотрелись кино о Второй мировой войне, и верят в сомнительные истории о том, что кто-то где-то изобрел двигатель, работающий на кривизне пространства, потому что видели такое в телесериалах. Вездесущие подделки не дают разглядеть то, что у нас под носом, мы и кирпичную стену не узнаем, пока не врежемся в нее. Поэтому в программе «Человек-физика» мы бодро шагали в противоположном направлении — тщательно подчеркивали все научно-технические стороны передач. Как-то раз мы снимали выпуск о пищеварении (если вы посматриваете мою передачу в записи, уточню, что это седьмой выпуск). Чтобы донести до зрителей то важное обстоятельство, что мы, люди, получаем энергию, чтобы расти и двигаться, из пищи, мы решили запустить миниатюрную модель автомобиля, но не на бензине или батарейках, а с паровым двигателем, и этот паровой двигатель будет работать от сгорания кукурузных хлопьев с сахаром (мы взяли хлопья «Фростид Флейкс»). Химическая энергия, высвобождаемая при сгорании хлопьев, примерно та же, что и химическая энергия, высвобождаемая при переваривании хлопьев организмом. Огромная разница между пламенем и вашим желудком — температура. Ваш организм применяет удивительные ферменты, благодаря которым сахара реагируют с кислородом при умеренных температурах биологических систем. При обычном горении химическая реакция высвобождает тепло гораздо быстрее, вот почему получаются всем нам знакомые высоченные температуры пламени свечи, выхлопа ракеты… и паровой машины.

И вот, когда мы готовились к съемкам, возник вопрос: как должна выглядеть эта Пищеварительно-научная машина на хлопьях «Фростид Флейкс»? Мы с Биллом Слитом, художником-постановщиком, посовещались с минутку и решили, что этот транспорт должен выглядеть — цитирую нас обоих — «как настоящий». Разумеется, машин на «Фростид Флейкс», вообще говоря, не бывает. Тем не менее мы поняли друг друга с полуслова: это должна быть машина, все функциональные механизмы которой показаны честно, прямо и понятно. Зритель должен видеть, какие технические приемы мы применяли, ему нельзя подсовывать мультяшную версию автомобильчика, у которого спрятаны все движущиеся части. Гораздо проще было бы собрать электрическую игрушку с дистанционным управлением и поставить на нее мисочку бутафорских хлопьев, но тогда мне пришлось бы сказать зрителям что-то вроде «А это просто для наглядности». Нет, так мы не поступали.