Все грехи мира. Книга III - [64]

Эта схема не объясняла некоторых моментов, например, то, как преступник устранял угрозу преследования собаками, но в целом она выглядела весьма правдоподобной. Если злоумышленник перед тем, как войти в дом, снимал пиджак и пальто [плащ], то кровь жертв попадала преимущественно на рубашку и ботинки [на рубашку из-за разбрызгивания из ран и разлёта с топора при замахе, а на ботинках кровь оказывалась в силу того, что двигаясь в темноте, преступник неизбежно должен был наступать в лужи крови и отдельные капли на полу; кроме того, на обувь капала кровь с топора в то время, когда преступник держал его в руках]. Мужские брюки в те времена обычно были чёрными или тёмно-синими, так что кровь на них не бросалась в глаза.

Благодаря наличию сменной одежды, заблаговременно оставленной на некотором удалении от места преступления, «Убийца топором» мог в течение короткого времени после нападения, совершенно преобразиться. Руки, лицо и волосы он мыл на месте преступления, а в чистую одежду и обувь облачался спустя 10—15 минут с момента выхода за дверь. После этого он выглядел как самый обычный человек и ничем не привлекал к себе внимания.

Джон Смит в каком-то смысле дал расследованию очень полезную подсказку, хотя, выражаясь метафорически, корм оказался не в коня. То, что злоумышленник приближался к дому семьи Шоумен по широкой дуге, указывало на незнание им местности, человек этот выискивал жертву наобум, не представляя толком, куда же он идёт. Марзик, проживший в Эллсворте несколько лет и неоднократно бывавший в гостях у Шоуменов, разумеется, знал дорогу к их дому и мог подойти к своей цели кратчайшим путём, не подвергая себя риску быть замеченным случайными свидетелями. Но следствие во главе с окружным прокурор Бартлеттом и шерифом Брэдшоу не увидело в странном маршруте убийцы ничего необычного.

Проходили дни, Чарльз Марзик словно бы провалился сквозь землю, никто не видел его ни в Эллсворте, ни в окрестностях. Постепенно появилось понимание того, что преступник где-то далеко и непосредственной угрозы жителям не представляет. Но вывод этот, успокоительный для жителей Эллсворта, добавил тревоги обитателям других регионов.

27 октября началась паника в районе города Моссвилля (Mossville), расположенного приблизительно в 200 км. восточнее Эллсворта. Причиной послужило сообщение некоего бывшего уголовника, фамилию которого правоохранители отказались назвать, высказавшего предположение, что Чарльз Марзик прячется в окрестностях Моссвилля и выдаёт себя за некоего Спека Мосса (Spek Moss). Последний являлся весьма подозрительным и малосимпатичным типом, неоднократно подвергавшимся прежде арестам. В 1907 г. его даже обвиняли в убийстве помощника шерифа, но доказать ничего не удалось и Мосса отпустили на свободу. По словам информатора, он столкнулся с неким человеком, назвавшимся «Спеком Моссом», но не являвшимся таковым, поскольку информатор знал настоящего Спека. Неизвестный прятался в густых зарослях тростника, росших вдоль обеих берегов реки Канзас, и по-видимому, там у него была палатка или шалаш. Информатор утверждал, что внешний облик «Спека Мосса» отлично соответствовал описанию Чарльза Марзика.

Когда это стало известно жителям Моссвилля, собралась большая толпа неравнодушных граждан, пожелавшая прочесать берега реки Канзас. Отряд, состоявший из дюжины сотрудников службы шерифа и примерно 150 почтенных горожан и фермеров на лошадях с несколькими сворами охотничьих собак, целый день метался по зарослям тростника и кустам в пойме реки. Осматривались и прилегающие к реке участки степи. Поисковая операция привела к обнаружению следов нескольких костров и мест ночёвок, но никаких подозрительных людей задержать не удалось. После 2-дневного безрезультатного прочёсывания местности обыватели успокоились. Кем являлся таинственный человек, назвавшийся «Спеком Моссом», но не являвшийся таковым, выяснить так и не удалось.

В то же самое время проводился поиск Чарльза Марзика путём опросов его родных и знакомых. Родной брат разыскиваемого Джозеф (Joseph Marzyek), работавший в Денвере тапером в кинотеатре, сообщил о приезде брата минувшим летом. По словам Джозефа, брат поделился своими планами отправиться на Аляску. В сентябре и в первой половине октября от Чарльза были получены несколько писем и открыток, все они отправлялись из разных мест – штатов Вашингтон [на северо-западе США] и Британская Колумбия [в Канаде] – что, по мнению Джозефа, указывало на невозможность появления брата в Канзасе в середине октября. Джозеф представил полицейским эти почтовые отправления, но они никого не убедили в непричастности брата к убийству. Детективы хорошо знали, что простейший способ организовать фиктивное alibi заключается как раз в том, чтобы сообщник преступника отправлял от его имени почтовые открытки из дальних регионов.

Помимо этого чисто умозрительного соображения, имелись и иные веские доводы в пользу того, что в сентябре и октябре 1911 г. Марзик находился где-то неподалёку от Канзаса. В конце октября полицейский из Денвера Луис Кратке (Louis Kratke), дядя Минни Вопат и убитой Полины Шоумен, сделал заявление, из которого следовало, что 10 сент. 1911 г. он столкнулся с Чарльзом Марзиком на улице. В том, что это был Чарльз, сомнений быть не могло – во-первых, Луис Кратке знал его с детских лет и не мог с кем-либо перепутать, а во-вторых Чарльз поздоровался с ним, проходя мимо! Так что присутствие Марзика в Денвере можно было считать доказанным фактом.