Все еще люблю - [9]

– Я понимаю и ничего иного тебе не предлагаю. Проблема в том, что нам придется уладить множество формальностей, а для меня главное – интересы детей.

Его взгляд смягчился, потеплел.

– Поверь, я тоже думаю о детях.

– Хорошо. Тогда не будем торопиться. Тебя долго не было, а дети привыкли к определенному распорядку. Не стоит нарушать его.

Он сжал губы.

– Если ты боишься, что я уволю няню, то можешь не волноваться, я не собираюсь делать ничего подобного. Я и с одним-то ребенком не справлюсь, не говоря уже о троих.

Кейтлин почувствовала ком в горле. Именно теперь она должна сказать то, что нужно.

– Ты не останешься один. Я буду рядом. – Голос ее дрогнул.

– Ты можешь вернуться к своей прежней жизни, – нахмурившись, ответил он. – Теперь, когда я вернулся, опекун детям больше не нужен.

– Вот это да… – Кейтлин подняла руку, чувствуя, как в ней вскипает гнев. И в то же время сердце ее сжалось от страха. – С чего ты взял, что я – всего лишь опекун? Это мои дети. Я их мать.

Антонио скрестил руки на груди и пристально посмотрел на нее:

– Ты суррогатная мать. Несомненно, это была большая жертва с твоей стороны, но это мои дети, мои и Ванессы. Тебе пришлось заботиться о них дольше, чем планировалось. Теперь я освобождаю тебя от этой ответственности.

– Нет! – Кейтлин не сумела сдержать слезы, и они покатились по ее щекам. – Все не так. Я забочусь о детях потому, что люблю их. Они стали моими во всех смыслах этого слова. Я думала, что вас с Ванессой нет в живых. Они нужны мне. И я нужна им. Не отбирай у меня детей!

Она умолкла, рыдания душили ее.

На лице Антонио отразилась тревога. Он взял Кейтлин за руку, сжал ее пальцы, словно пытаясь утешить.

– Не плачь, – сказал он, подавляя вздох. – Я не знаю, что делать.

– Но тебе не нужно беспокоиться об этом! – воскликнула она, стискивая его руку. – Я ведь и пытаюсь сказать тебе… не меняй ничего. Сейчас Рождество, а мы – как бы то ни было – семья. Я останусь здесь и буду по-прежнему заботиться о детях, а когда ты придешь в себя, мы все спокойно обсудим. Может быть, тогда ты поймешь, что делать.

Антонио медленно кивнул, и Кейтлин ощутила огромное облегчение.

– Я не хочу причинять тебе боль. Если у тебя нет другой жизни, тогда тебе стоит остаться здесь. По крайней мере, до января.

– Это и есть моя жизнь.

Кейтлин сказала правду. С тех пор как она оставила работу бухгалтера, все ее помыслы сосредоточились на детях. Она не хотела ничего иного, только быть матерью. Теперь ей придется до января найти способ остаться ею. Если Антонио решит, что детям будет лучше без Кейтлин, она ничего не сможет изменить.

– Кейтлин, я очень признателен тебе за все, что ты сделала, – сказал он. Она посмотрела в его темные глаза и поняла, что он говорит искренне. – Ты заботилась о детях вместо меня. Спасибо.

Эта признательность много значила для нее. То, что случилось с Антонио, изменило его, но он остался хорошим человеком. Кейтлин всегда это знала.

Она кивнула, все еще не в силах говорить. Теперь у нее появилась надежда. Он не был бессердечным, просто пытался заново построить свою жизнь.

Два следующих дня прошли как в тумане. Когда Кейтлин упомянула юридические формальности, Антонио решил, что ее слова вызваны желанием удержать контроль над его деньгами. Но, как оказалось, он недооценил масштаб бедствия. Как только юрист, работавший на Антонио больше десяти лет, удостоверился, что перед ним действительно его восставший из мертвых клиент, на Антонио обрушилась лавина бумаг.

Любопытно, но, как только помощник юриста провел Антонио и Кейтлин в кабинет, Антонио сразу узнал Кайла Лоуэри. Его память работала избирательно, что не могло не огорчать Антонио.

У него заболела голова, и боль становилась все сильнее по мере того, как помощник юриста выкладывал на стол все больше бумаг.

Приближалось Рождество, но Рождество – семейный праздник, и прочие связанные с этим временем года радости мало значили для Антонио. Кейтлин сказала, что его родители давно умерли. Наверное, поэтому в своих воспоминаниях он всегда видел их словно через мутное стекло.

После многочисленных бюрократических проволочек, спустя бессчетное количество часов, проведенных за разбором бумаг, Антонио наконец получил: временные водительские права, временную банковскую карту с обещанием выдать в самом скором времени кредитку, а также доступ к своей банковской ячейке. И все это время рядом с ним была темноволосая женщина, прилепившаяся к нему, словно банный лист. Она была полна решимости помочь ему выбраться из топкого болота, в которое превратилась его жизнь.

Почему она все еще здесь?

И почему одного ее присутствия достаточно, чтобы он чувствовал себя счастливым? Иногда он ловил на себе ее внимательный взгляд и ощущал, как все его тело откликается на него.

Прошло три дня с того момента, как Антонио появился на пороге своего дома в Малибу в состоянии бреда, полный решимости найти ответы на мучившие его вопросы.

За обедом он тайком изучал Кейтлин. Она была замечательной женщиной, а его дети – забавными малышами. Вместе с Кейтлин они были настоящей семьей.

Антонио рассеянно жевал огромный сэндвич, приготовленный специально для него, – ему нужно было набирать вес. Кейтлин настояла на том, чтобы малыши сидели за столом вместе со взрослыми, хотя вся их пища сводилась сейчас к кашкам и пюре. Антонио не возражал. Это еще одна возможность провести время с детьми.