Все еще люблю - [28]

Да, это было фантастически правильное предложение – выпить вина. Алкоголь должен был приободрить ее. Кейтлин сделала большой глоток, чтобы придать себе сил.

– Я никогда раньше не видела голого мужчину, – пискнула она.

– Даже на картинках?

Она покачала головой.

– Я совсем ничего не знаю. Я пыталась сказать тебе это…

Антонио поставил свой бокал на столик рядом с диваном и взял руку Кейтлин в свои.

– Послушай меня, я не хочу, чтобы между нами было какое-то недопонимание.

Сердце колотилось в ее горле. Кейтлин смотрела на Антонио и видела в его глазах нежность.

– Для меня много значит, что ни один другой мужчина до сих пор не прикасался к тебе, что я буду первым. Это честь для меня. Ты не должна извиняться за тот дар, что преподносишь мне.

– Я… Хорошо.

Он выпустил ее ладонь, и его пальцы коснулись ее запястья, скользнули по обнаженной руке. Он не отрывал глаз от ее лица. Не говоря ни слова, Антонио взял бокал из ее дрожащих пальцев и поставил рядом со своим. Через мгновение он склонился и прижался к ее губам в медленном поцелуе, от которого Кейтлин буквально растаяла.

– Подожди, – вдруг прошептал он и встал, чтобы выключить свет.

Теперь только луна освещала диван, на котором сидела Кейтлин. Вся остальная комната погрузилась во мрак.

Антонио вернулся с одеялом, которое снял со своей постели, и парой небольших блестящих квадратиков. Кейтлин с любопытством смотрела на них, потом ее вдруг бросило в жар. Она поняла, что это. Презервативы. У Кейтлин перехватило дыхание.

Антонио расстелил одеяло на полу у окна во всю стену и растянулся на нем, приглашая Кейтлин присоединиться.

– Так романтичнее.

Антонио, окутанный лунным светом, был прекрасен и загадочен. Словно читая ее мысли, он лежал не шевелясь, позволяя рассматривать себя.

Спустя целую вечность Антонио протянул руку и взялся за свое полотенце, намереваясь снять его.

– Хочешь увидеть всего меня?

Кейтлин молча кивнула, не в силах вымолвить ни слова, и не успела она привести мысли в порядок, как полотенце полетело на пол… о господи. Он был божественно прекрасен и явно возбужден.

Она не могла оторвать от него глаз, а он не торопил ее.

– Кстати, – сказал он, – ты же знаешь, что должна будешь сделать для меня то же самое, правда?

– Сделать что? – спросила она, и вдруг догадалась. – Ты имеешь в виду, что я должна раздеться и лечь рядом с тобой, чтобы ты мог посмотреть на меня?

На его лице появилась хищная улыбка.

– Скажи, когда будешь готова.

– Я не думаю, что вообще когда-нибудь буду готова, – пробормотала она растерянно.

Антонио приблизился к ней.

– Тогда мне придется самому это сделать. Потому что я тоже хочу увидеть тебя в лунном свете. Я хочу заниматься с тобой любовью и смотреть на твое лицо. А для этого тебе совершенно необходимо раздеться.

Очень нежно он взял ее лицо в ладони и приник к ее губам.

Когда его рот в обжигающем поцелуе прижался к ее губам, он положил ладонь на ее талию и притянул Кейтлин на край дивана, прижимая к своему телу. Она невольно выгнулась, стараясь прильнуть к нему как можно теснее.

Его язык проник в ее рот, возбуждая в ней ненасытное желание. Застонав, Кейтлин положила руки на плечи Антонио, ощущая жар, исходящий от его кожи.

Желание переполняло ее, тело напряглось. Кейтлин судорожно вздохнула. Должно быть, Антонио почувствовал, что она хочет большего, потому что сильнее прижал ее к себе.

Губы Антонио коснулись ее горла, он ласкал нежную кожу, опускался все ниже, пока не уперся в ворот ее блузы.

– Я собираюсь снять это, – сказал Антонио и расстегнул первую пуговицу. – Хорошо?

– Это справедливо. Ведь на тебе нет рубашки.

Его легкий смешок вызвал трепет в ее теле. Приятный трепет.

– На мне вообще ничего нет. И если уж говорить о справедливости…

– Знаешь, ты прав.

Это было несправедливо.

Антонио желал ее. Он сам так сказал. И его тело служило тому подтверждением. К чему хранить невинность?

Кейтлин хотела его в самом примитивном смысле этого слова. Сейчас. Антонио может сделать ее счастливой, Кейтлин не сомневалась в этом.

– Я готова, – объявила она, дрожащими пальцами расстегнула пуговицу на блузке и перешла к следующей.

Он следил за ней взглядом.

– Готова?

Третья пуговица. Четвертая.

– Готова к тому, чтобы ты увидел меня. В лунном свете.

Он одобрительно кивнул, пробормотав что-то. Последняя пуговица.

Кейтлин сняла блузку, не отрывая глаз от Антонио, и выпустила ее из пальцев. Не так уж плохо. Миллион раз в своей жизни она снимала бюстгальтер, но впервые делала это перед мужчиной, перед Антонио, который первым из мужчин увидит ее грудь.

Кейтлин бросила бюстгальтер рядом с блузкой. Взгляд Антонио скользил по ее телу и ей вдруг захотелось прикрыться.

– Тебе лучше поторопиться, – пробормотал он, сжимая кулаки. – Я уже теряю рассудок.

– Правда? Я свожу тебя с ума?

Это льстило Кейтлин. Только представьте, она, Кейтлин Хоупвелл, сводит мужчину с ума медленным стриптизом. Она почувствовала себя распутной.

– Абсолютно. Ты меня убиваешь. Если бы ты только знала, как сильно я хочу… – Он умолк и покачал головой. – Ничего, не обращай внимания. Не торопись. Я буду терпелив.

– Нет, скажи мне. Чего ты хочешь? – Она положила пальцы на пуговицу джинсов и нарочито медленно принялась расстегивать ее. – Может быть, я позволю тебе сделать это.