Все двояко или выбор оборотня - [7]

Думай, Дашка, думай!

Зря ломала голову. Однажды мама пришла ко мне в комнату, уже под вечер. Я демонстрировала свою обиду, надувшись, делая вид, что очень увлечена книгой. На самом же деле я уже третий день не могла прочесть ни строчки.

— Дашенька, поговори со мной, — ласково начала мама, присаживаясь ко мне на кровать, — как раньше, помнишь? Ты всегда прибегала ко мне и рассказывала свои секретики.

— Мама, я не могу сейчас открывать свои секретики… — вздохнула я.

— Я знала, что однажды моя дочь вырастет, — усмехнулась мама, — и старалась подготовиться, но, пойми, это очень трудно. Знаешь, когда я решила выйти за твою папу, моя мама меня отговаривала. Она надеялась, что я немного поживу для себя, найду для себя интересное занятие… работу… да что угодно. Но, когда появился мужчина моей мечты, я отчетливо поняла, в чем мое предназначение.

Я с интересом слушала маму, уже иначе воспринимая ее рассказы.

— Я сказала маме, твоей бабушке, что знаю, чего хочу от жизни, и готова на столь важный шаг, как замужество. И знаешь, хоть это было и трудно, но она меня поняла и приняла мой выбор. Поэтому, сейчас, я понимаю и принимаю твое решение поступить в Вышку. Я знаю, что ты приняла взвешенное и правильное решение.

Мама достала из кармана домашнего платья белый конверт и передала мне. В нём оказался билет на автобус до Верхнего города.

— Обратный билет, на всякий случай забронировала и даже оплатила. Если понадобится, просто придешь на автовокзал и заберешь его.

Не сдержав порыв благодарности, я кинулась обниматься. Повиснув на шее мамы, я шептала слова благодарности и обещания не подвести ее.

— А как же быть с папой? — спросила я, осторожно.

— С папой я поговорю, конечно. Ему, как мне кажется, еще труднее, чем мне принять, что ты уже выросла. Наш папа до сих пор вспоминает, как катал тебя на шее и учил кататься на велосипеде.

— А если он…

— Милая, не накручивай себя! Как нам трудно не бывает, но всегда приходится принимать действительность такой, какая она есть.

Когда мама ушла, я кинулась собирать сумку. Нечего терять время!

Впервые за год, я со спокойной душой ложилась спать.

Утром, когда я бодрая и счастливая спустилась к завтраку, папы уже не было. По словам мамы, он уже отправился на службу.

— Ты поговорила с ним, да? — спросила я. Лениво размазывая джем по тосту.

— Да, — совершенно спокойно ответила мама.

— И что?

— Дашунь, дай ему время. Он смириться с положением дел, я тебе обещаю.

— А если я не поступлю и… опозорюсь?

— Дочь, не говори глупости. Ты столько преодолела, столько прошла ради цели. Ты обязательно поступишь, не в этом, так в следующем году. А сейчас ешь, скоро идти на автобус, он ждать не будет.

Через несколько часов мы уже стояли на автостанции, около большого междугороднего автобуса и обнимались. Так трудно было оторваться от мамы и ступить, наконец, во взрослую жизнь. Трудно и немного страшно…

— Даша, — позвал меня такой родной и любимый голос.

Папа стоял рядом, и виновато смотрел в мою сторону. Едва он развел в стороны руки, как я бросилась в его объятия. Когда сильные руки папы сжали меня до хруста в костях, а подбородок опустился на мою макушку, я поняла, что очень ждала его именно сейчас.

— Я рада, что ты пришел, папа, — наслаждаясь моментом, прошептала я.

— Я не мог не прийти, Дашуль, — так же тихо ответили мне. — Хотя это и очень трудно — отпускать тебя во взрослую жизнь, но необходимо. Ты только будь, пожалуйста, осторожной. Взрослая жизнь таит в себе многое, как хорошее, так и плохое. Не хочу, чтобы ты страдала.

— Обещаю, папа!

— И знай, что я очень горжусь тобой и твоим поступком. Как говорит мама, ты очень похожа на меня, и поэтому идешь только вперед.

— Пора, автобус отправляется через три минуты, — вмешалась мама, утирая слезы платком.

— Да, точно, — опомнился папа и выпустил меня из «медвежьих» объятий. Он быстро достал из внутреннего кармана пиджака маленькую прямоугольную коробочку, перевязанную лентой, и протянул ее мне.

Внутри оказалась красивая ручка, с гравировкой «Моей самой любимой и талантливой дочери».

— Спасибо, — я снова кинулась обнимать теперь уже обоих родителей сразу.

— Пожалуйста, — улыбаясь, ответили они.

— Даша, я знаю, что дедушка перевел деньги на твое обучение, — с недовольным вздохом, заметил родитель, — но все же я могу сам заплатить.

— Папа… — покачала я головой.

— Да, ты права. Он твой дед и имеет право заботиться о тебе, поэтому я просто открыл тебе доступ к нашему семейному счету. Если что-то понадобится, то можешь смело пользоваться им.

— Спасибо! Вы лучшие родители во всем Едином!

— Пассажиры, занимайте места, отправляемся, — громко крикнул водитель автобуса.

Крепко прижимая к себе сумку с документами и подарок, я забралась в автобус и заняла место, согласно купленному билету, у окна. Долго смотрела на родителей, которые обнявшись, смотрели на меня и… улыбались. Когда автобус тронулся, я долго махала им и посылала воздушные поцелуи. Лишь когда автостанция скрылась из поля зрения, я удобнее расположилась в мягком кресле (в котором проведу не менее пяти часов) и разрешила себе единственную печальную слезу. Но ни какая печаль не могла сравниться с тем счастьем, что я испытывала направляясь на встречу своей мечте. И направлялась я туда не одна, а с поддержкой родителей и деда.