«Всадники в сверкающей броне» - [77]

Проведя несколько дней в блужданиях по пустынным местностям Верхней Месопотамии и раздумьях о превратностях судьбы, Хосров оказался неподалеку от византийской крепости Киркесия. Феофилакт объясняет появление здесь царя тем, что он обратился к христианской вере, после чего лошадь сама привезла его (по воле христианского Бога, конечно) к городу ромеев (Theophyl. IV. 10. 1–4). Однако более правдоподобной причиной прибытия Хосрова под Киркесий представляется отчаянное положение проигравшего решающую битву и едва избежавшего гибели Сасанида. Просить о помощи коголибо еще из могущественных соседей, кроме византийцев, Хосров не мог (единственные подходившие на эту роль соседи — тюрки — не так давно были разгромлены Бахрамом, поэтому пойти по пути Кавада, вернувшего себе трон с помощью эфталитов, у царя не было возможности). Кроме того, и раньше в критических ситуациях, подобных сложившейся, императоры и шаханшахи неоднократно поддерживали друг друга (можно вспомнить в этой связи опекунство Ездегерда над сыном императора Аркадия Феодосием). Таким образом, появление Хосрова на территории империи было не случайным.

Прибыв в Киркесий, Хосров первым делом установил контакты с Маврикием. После непродолжительной переписки в Константинополь было направлено посольство с целью заручиться поддержкой ромеев в борьбе за возвращение Хосрову узурпированной Бахрамом царской власти. В обмен на помощь персидские представители обещали вернуть империи взятый персами Мартирополь, безвозмездно уступить Дару, отказаться от Армении и других областей в Закавказье и заключить мир с империей на любых предложенных Маврикием условиях.

В свою очередь Бахрам Чубин, узнав об установлении связей между Хосровом и Маврикием и возможности заключения между ними соглашения, попытался повлиять на ситуацию и через послов предложил императору отказаться от поддержки изгнанного царя в обмен на значительные территориальные уступки (Нисибис и всю территорию Верхней Месопотамии «вплоть до реки Тигра»). По сути дела, между Маврикием и двумя претендентами на персидский трон шел почти неприкрытый торг. Вопрос заключался только в том, кто из двух «покупателей» предложит большую цену за византийскую помощь.

Условия Хосрова были для императора явно более выгодны по целому ряду причин. Во-первых, Хосров находился в совершенно безвыходном положении, а потому был готов на любые жертвы, в отличие от Бахрама, которому после захвата власти в Персии уже было что терять. Во-вторых, предложение Бахрама было в значительной мере блефом (или, по меньшей мере, лукавством): Нисибис в это время он не контролировал — в городе находился гарнизон, поддерживавший Хосрова. В-третьих, Хосров был готов пойти и на большие уступки, помимо тех, что были обозначены его послами (обращаясь к Маврикию, они специально оговаривали, что император, если сочтет условия Хосрова недостаточно выгодными, может «в своей мудрости» сам их дополнить), и это открывало для Маврикия дополнительные возможности в выстраивании будущих отношений с царем. Наконец, в-четвертых, к этому времени стала меняться ситуация в самой Персии. К Хосрову начали стекаться недовольные захватом власти Бахрамом Чубином, и число их постепенно увеличивалось, поскольку, оказавшись на троне, Бахрам вел себя крайне надменно и самовластно, вызывая тем самым ненависть со стороны не только иранской знати, но и других слоев персидского общества.

Таким образом, озвученные послами предложения Хосрова были слишком заманчивы, чтобы от них отказаться, и дело здесь было не только (и не столько) в том, что Бахрам, как пишет Феофилакт (IV. 14. 9), «не мог развратить чистую душу императора» — поддержка Хосрова означала для Маврикия новые и широкие внешнеполитические перспективы. Империя встала на сторону Хосрова, отвергнув все предложения узурпатора.

К концу 590 г. между Хосровом и Маврикием были окончательно улажены все вопросы и разногласия. Царь выдал императору Ситтаса, который чуть больше года назад сдал персам Константину, и уступил ромеям Мартирополь, давно и безуспешно осаждавшийся персидской армией, начав, таким образом, выполнение своих обещаний. Бахраму не оставалось ничего иного, как готовиться к открытой борьбе с объединенными силами противников.

Совместный поход византийско-персидских сил против Бахрама начался весной 591 г. Население и гарнизоны приграничных персидских городов добровольно переходили на сторону Хосрова, признавая его своим законным правителем. Пребывая в победной эйфории, Хосров без всяких условий передал Маврикию ключи от Дары — одного из важнейших опорных пунктов на византийско-персидской границе, чему император, естественно, был несказанно рад.

В преддверии предстоящего вторжения в глубь персидской территории Хосров перевез свою семью в Сингару, поручив охрану города двухтысячному войску. Кроме защиты Сингары, этот отряд получил также указание совершить рейд в направлении Ктесифона и попытаться взять столицу под свой контроль.

С наступлением лета союзное войско выступило из Дары, форсировало Тигр и, беспрепятственно преодолев Большой Заб, стало продвигаться в южном направлении вдоль восточного берега Тигра.