«Всадники в сверкающей броне» - [26]
В то же время необходимо отметить, что преобладание кавалерии в определенных (хотя и весьма редких) ситуациях являлось не силой, а слабостью персидской армии. Главным образом это касается боевых действий в гористой местности: насколько грозными противниками персидские всадники были на равнине, настолько же малоэффективно они действовали в горах. Особенно заметно этот недостаток проявлялся в ходе боев на территории Закавказья: в Армении и Лазике (Herodian. VI. 5. 6; Proc. Bell Pers. I. 12. 13; Theophan. A. M. 6080).
Во время движения вражеских войск персы чаще всего наносили удары с тыла (Amm. Marc. XVIII. 8. 7–8; XXIV. 4. 7; XXV. 3. 2); иногда, стремясь к полному разгрому врага, одновременно с этим осуществлялось нападение на авангард сил противника (Amm. Marc. XXV. 3. 3). Отрезав, таким образом, вражеской армии пути возможного отхода, персы затем наносили сокрушительный удар силами тяжелой кавалерии при поддержке боевых слонов в центр вражеских порядков (Amm. Marc. XXV. 3. 4)>{48}.
Еще один из часто используемых персами приемов — упорное и длительное преследование отступающего противника. Правило, согласно которому нельзя было полностью лишать неприятеля шанса на спасение путем бегства (дабы не доводить его до состояния отчаяния, когда он мог быть очень опасен)>{49}, персы, судя по всему, старались соблюдать; описания сражений содержат сведения о том, что персидские всадники долго преследовали отступавшие вражеские войска, нанося им при этом большой урон (Agath. III. 7; Theophyl. III. 4. 2; 6. 1).
Следует также отметить умение персов использовать особенности местности, быстро и незаметно преодолевать естественные преграды и в целом учитывать природные условия и явления. Так, например, в 359 г. во время боя с отрядом Урсицина, следовавшим в Самосату, римские воины были оттеснены персами к обрывистому берегу Тигра и сброшены в реку (Amm. Marc. XVIII. 8. 9); после гибели императора Юлиана (363) римляне, неосмотрительно разбив лагерь в долине, окруженной лесистыми холмами, были атакованы персами, обрушившимися на них с соседних склонов (Amm, Marc. XXV. 6. 5–7); на пути армии Юлиана персами затоплялись значительные территории (Amm. Marc. XXIV. 3. 10–1; ср.: Liban. Or. XVIII. 223–227) и поджигались сухая степь и хлебные поля (Amm. Marc. XXIV. 7. 7), что серьезно замедляло продвижение римлян. В то же время во время похода 359 г., когда все персидское войско было вынуждено переправляться через Анзабу по наводному мосту, переправа длилась целых три дня и прошла без всяких осложнений (Amm. Marc. XVIII. 7. 1–2), хотя объективно римляне явно имели запас времени, чтобы помешать противнику. После этого персидская армия, встретив на пути разлившийся Евфрат, совершила обход, избежав опасного перехода по пустынной местности и необходимости переправляться через многоводную реку (Amm. Marc. XVIII. 7. 9–10). Агафий описывает случай, когда насчитывавшая около 60 тысяч воинов армия персов незаметно (!) для ромеев переправилась через реку Фасис (совр. Риони) и смогла практически беспрепятственно подойти к стенам одноименного города (Agath. III. 20). Прокопий Кесарийский подробно описывает способ форсирования водных преград персами:
Итак, Хосров, с огромной быстротой наведя мост, внезапно со всем войском перешел реку Евфрат. Ибо персам не представляет особого труда переправляться через любые реки, поскольку, отправляясь в поход, они берут с собой заготовленные заранее железные крюки, которыми они скрепляют друг с другом длинные бревна, тотчас сооружая мост в любом месте, где захотят (Proc. Bell. Pers. II. 21. 21–22).
Так же умело персидские армии преодолевали не только водные объекты, но и пустыни. Например, в 585 г. неожиданно для византийцев многочисленное персидское войско преодолело безводную пустыню, погрузив необходимое количество мехов с водой на верблюдов (Theophyl. II. 2. 4).
Большое значение и в теории, и на практике персы придавали ночной атаке — одному из своих излюбленных тактических приемов. В «Аин-Намэ» об этом говорится следующее:
И следует нападающим ночью воспользоваться для нападения временем, когда дует ветер или слышен плеск находящейся около них реки, так как это самое удобное для того, чтобы не был слышен шум их приближения, и следует им воспользоваться для нападения полночью или временем наибольшей темноты. И части войска следует идти против середины врага, а остальным кругом него, и нападать первыми следует идущим в середине для того, чтобы были слышны крик и шум с этого места, а не с боков. И следует перед нападением погнать одного за другим наиболее быстрых верховых животных, перерезать их поводья, колоть их сзади копьями, чтобы они перепугались, бросились бежать и нашумели; и чтобы один из воинов кричал: «О, воины, спешите, спешите! Уже убит вождь наш такой-то! И перебиты многие! И бегут многие!», и кричал бы другой: «О, человек! Ради Бога, пощади меня!», и другой бы говорил: «Пощады! Пощады!», и еще «Ах, ах!» и тому подобное. И да будет известно, что ночные нападения нужны для того, чтобы напугать и устрашить врага; и пусть воздерживаются подбирать пожитки врага, угонять верховых животных, брать добычу
