Всадники - [74]

— Рад знакомству, — широко улыбнулся князь и с любопытством посмотрел на прикрытые рогожей продукты, уложенные в возке. — Ты в замок путь держишь?

— Да, везу продукты госпоже Штадель.

— Отлично. Мы тоже туда направляемся. Не против, если рядом пойдем?

Ей тут же захотелось сказать, что она против. Меньше всего ей сейчас хотелось легкой беседы. Но весь вид князя, гордая осанка, прямой взгляд синих глаз, снисходительная веселая улыбка, с которой он смотрел на нее, ясно показывали, что ответ ему не так уж и нужен, все равно поступит, как вздумается.

— Воля ваша, князь. Но я не спешу, не хочу Звездочку утомлять напрасно, а вы верхами, скоро меня обгоните, — попробовала она вежливо от них отделаться.

Но князь не понял или не захотел понять, ответил довольно:

— Мы вот тоже решили коням роздых дать, наскакались по горам, так что пойдем сами, а скакунов своих в поводу поведем.

Адам пошел рядом, легко приноравливаясь к скорости возка, продолжив расспросы:

— Смотрю, вы в одиночестве в путь пустились. А не опасно ли? Места то здесь лихие. Вместо нас могли и разбойники из лесу выйти.

И так Марице досадно вдруг стало от этого легкого игривого тона, что внутри все вспыхнуло, она серьезно глянула на Борута и ответила резче, чем хотела:

— Я не из пугливых! И разбойников видала! Только думаю, до вашего появления здесь, было все же спокойнее.

От этих слов все трое недоуменно переглянулись и князь насмешливо поинтересовался:

— То есть мы принесли Гребенску одно беспокойство? По-твоему, так выходит?

— Выходит, что так, князь, — твердо произнесла Марица и, желая подчеркнуть серьезность своих слов, добавила, — именно так.

— И чем же это? — Он был заинтересован, хотя по-настоящему не принял ее слова всерьез. — Ты, Марица, как я погляжу, девушка строгая и рассудительная. Что ты знаешь о нас такого, что ты пришла к такому… странному выводу? Может, мы Гребенску или лично тебе чем насолили, сами того не заметив?

— Нет, я не то хотела сказать, — Марица смутилась от его слов и, глубоко вздохнув, мягко спросила, — князь, позвольте задать вам вопрос.

— Спрашивай, Марица, — уже с ноткой удивления и как-то по-особому произнес Адам, посмотрев на нее с новым интересом, — постараюсь ответить на любой.

Не обратив внимания на едва заметную насмешку в его словах, Марица заговорила, стараясь как можно четче выразить свои мысли. Достучаться до него, раз уж ей выпал такой случай.

— Я знаю, что вы хотите набрать войско. И борьбу с бандами считаете своим долгом. Для чего уничтожать банды? Страна воюет который год, повсюду смерть и разрушение, неужели вы надеетесь просто силами пары сотен воинов устранить сам корень бед здесь — в Ермунганде? — Не дав князю и слова вымолвить, она продолжила, постепенно распаляясь.

— На смену старым придут новые, еще более жестокие и изощренные. Сейчас они не трогают Гребенск, почти не нападают на горные села, а если начать войну — кровь польется рекой с обеих сторон. — Марица заметила, как посуровел взгляд князя, как удивленно смотрят на нее Орлик и Скворуш, но так как никто ее не перебивал, продолжила, убежденно выговаривая каждое слово.

— Я вижу — вы настоящие воины, мой отец тоже был охотником и воином, и я думала всегда, что никто не сможет подобраться ко мне так, как вы сегодня, видите, я ошибалась… Так может, и вы ошибаетесь? Стоит ли ломать равновесие? Пусть и такое — бесчестное и дурно пахнущее, зато дающее горцам мир?

Адам, который сначала слушал девушку с легкой улыбкой и даже отвечать толком не намеревался, собираясь обойтись парой шутливых фраз, поневоле оказался втянут в разговор.

— Пока мы и без ваших молодцов обходились, — пожал он плечом, — а если и позовем, так никого на аркане тянуть не станем…

— Шутите, а наши парни умирать за вас будут — не слишком честный размен? — с горечью ответила девушка.

— А ты, Марица, я смотрю, считаешь, что мне безразличен Гребенск и жизни тех, кто доверится мне? — Холодно произнес князь, задетый за живое ее обвинением.

Марица вспыхнула и, посмотрев прямо в яростно-синие глаза князя, бесстрашно вздернула подбородок:

— Если хотите по-настоящему защищать и беречь эту землю, берите власть себе! Кто такой Шлоссенберг — нет у него никаких прав на нее! Становитесь правителем и стройте свое княжество!

Никто и не заметил, что повозка снова остановилась. Князь смотрел на Марицу, испытывая самые противоречивые чувства. Орлик и Скворуш тоже замерли, забыв о веселье. Слова Марицы произвели сильнейшее впечатление на всех. То что они и себе самим не могли бы признать, было сказано какой-то случайной прохожей, но тем важнее казались они и князю и его товарищам. Марица же, словно ничего не замечая вокруг, с удивительной убежденностью и напором продолжала:

— Потому что вторые роли — я знаю точно — никогда не ведут к добру, вам верят, а вы не в силах решать, потому что есть первый и за ним последнее слово!

— Кто ты? — Тяжело дыша, спросил князь.

Марица застыла от этого вопроса и опустила глаза. Она словно опомнилась. Но не жалела ни об одном сказанном слове.

— Разве это важно, князь? — Мягко спросила она. — Я никто, а вы можете стать всем.