Всадники - [35]

Куцый постояв минутку, решительно направился к стоящей неподалеку лавке, где уже сидел один из местных обитателей — седой колченогий ветеран, оставленный как и другие охранять замок и доживать здесь свои дни после многих лет службы герцогу Шлоссенбергу. Между ними завязалась неспешная беседа, Куцый вынул из поясной сумки заранее заготовленный гостинец — кисет с ароматным табаком, до которого старик был большой охотник. Засунув изрядную щепоть себе в рот, он начал с наслаждением разжевывать ее, охотно, и не спешно отвечая на вопросы трактирщика.

— А у этого Куцего все схвачено, смотрите как и солдата прикормил, ручаюсь и другим у него подарки припасены. — Щурясь от яркого солнца, заполнившего двор глубокомысленно заметил Орлик.

— А что в повозке? Уж не съестное ли? Это что же, добровольное приношение или часть задержанной платы? — Вступил в разговор и Скворуш.

— Думаю, это подарки графу, так сказать на новоселье, — с юмором ответил Адам. — Интересный разговор, не находите? Микола, позови к нам Штаделя, вы ж вроде вчера сдружились? А то топчется посреди двора — совсем растерялся старый вояка.

— Отто, Отто! — Штадель обернулся на негромкий окрик Орлика и махнул рукой. — Не мог бы ты подойти к нам, князь зовет.

Сержант с видимым облегчением поспешил выполнить просьбу Миколы. Стоять у зеленого возка ему уже осточертело, а что делать дальше он не знал ведь Витред ушел не оставив распоряжений.

— Отто, присаживайся. Расскажи пожалуйста, кто таков этот Куцый?

— Хе, так и знал, что за тем и позвали. Куцый человек не простой и в наших краях важный. Я в те времена здесь еще не жил, так мне рассказывали, что явился он лет семь назад в город и купил себе усадьбу разгромленную. Никому эти развалины были не нужны, а он выложил немалую сумму, все отстроил заново и открыл трактир. Там у него и гостиница, и корчма. Конюшня большая, народу много, но местные почитай и не заходят.

— А кто ж тогда у него бывает? Ты сказал, много народу…

— Так горцы да проезжие…

— И много тех проезжих?

— Да как сказать, бывает что за неделю кто и проедет, а иной раз никого нет.

— Значит, к нему горцы ходят? И почему к нему? Что у него там, маслом намазано?

— Не знаю я, ваше сиятельство, не пытайте. Я и не был там ни разу, все с чужих слов…

— Но я смотрю, вы с ним знакомы? Заезжает иногда к вам? — продолжал расспросы князь, словно не замечая последних слов сержанта.

— Бывает, — нехотя признал Штадель.

— Спасибо тебе, Отто за рассказ. Не держу тебя более, верно дел срочных у начальника замковой стражи немало?

— Да, дел оно конечно, кхм, делов полно… — сержант поднялся и двинулся в сторону казармы.

В этот момент из дверей господского дома появился Витред.

Управляющий, так и не переставший быть камердинером, с трудом сдерживая раздражение, решительно прошел в комнату и раздернул тяжелые шторы. Комната мгновенно наполнилась светом, заискрились стекла в красивом бюро. Граф сморщился, щурясь от ярких лучей, и недовольно застонал.

— Какого черта? — зло сказал он, поднимая голову, и тут же со стоном уронил ее на подушку. — Это ты, Витред? Убирайся! Или нет — лекаря мне! У-у-у, моя голова!

— Господин граф, — произнес Витред, подходя к нему с заранее приготовленной чаркой вина, — выпейте это, полегчает.

— Что? Это что такое? Вино? Смерти моей хочешь!

— Пейте, граф! — Настойчиво повторил камердинер. Я вам разве советовал плохое, хоть раз?

— Убери сейчас же! Я к вину больше не прикоснусь. Ой, как же мне плохо… Постой, куда ты? Сколько осталось до завтрака? Который час?

Витред поставил чарку на изящную тумбочку у кровати и ответил ровным голосом:

— Завтрак уже закончен. К вам гость пожаловал.

— Как закончен! — Граф резко сел на кровати, зло глянув на камердинера, — Что ты несешь? Какого черта ты не разбудил меня?

— Я вас будил, граф! Дважды! Но вы не просыпались!

— Идиот! Хватит мне врать!

— Я вам всегда говорю правду, граф! Вы несправедливы!

— Черт, что подумает баронесса!

— В ваших силах все исправить. Сейчас вас ждет гость. Подумайте лучше об этом!

— Не указывай мне, что делать, старый болван! Быстро подай мне… Оооой! Сам возьму!

Юноша, пошатываясь, встал с кровати, стал торопливо натягивать лежащую на стуле одежду. Движения его были резкими и неровными, он путался в штанинах, натягивал сапоги не на ту ногу и, не прекращая, ругал старого слугу.

— Давай свое вино, — наконец простонал он, кое-как одевшись, — не могу больше! Я бы и отраву сейчас выпил! Живее!

— Вот, — Витред сунул чарку ему в руки, — пейте медленными глотками. До дна.

— Гадость, — скривился юноша, нерешительно поднося бокал ко рту.

— Пейте, граф, ну же! — Витред незаметно поправил на нем одежду и стоял, держа в руках гребень и полотенце.

Людвиг выпил вино и отшвырнул чарку в сторону.

— Что это? Умываться? Неет!

— Вы хотите, чтобы баронесса увидела вас в таком виде? — Удивленно поднял бровь Витред. — В таком случае, не буду вам досаждать.

— Да нет же, стой.

Граф бросился к корыту с водой и окунул в него голову целиком, схватил поданное полотенце и стал яростно вытираться.

— Что сказала баронесса? — Глухо спросил он, из под полотенца.

— Ничего!