Всадники - [16]

— Проверь пока постель, — Хортич подошел к сундуку и подергал замок, — закрой уши, — посоветовал он, доставая из-за пояса пистолет.

Мальчик подчинился и с любопытством смотрел, как Марек выстрелом сбивает замок.

Ему тоже хотелось заглянуть в сундук, который распахнул воин, но он подавил это желание и послушно пошел осматривать лежанку бандита. Честно перетряхнув все, и ничего интересного не обнаружив, мальчик сдвинул матрас и ахнул от удивления. В деревянном полу выделялась крышка люка, более темного дерева с железной ручкой.

— Марек, — позвал малец.

Молодой разведчик оторвался от созерцания бумаг в сундуке и быстро подошел к мальчику:

— Что тут? О! Молодец, отойди-ка немного.

Марек откинул крышку люка и заглянул внутрь — небольшое углубление вмещало в себя лишь холщевый мешок, тяжелый даже на вид.

— Что там? — Мальчик с любопытством заглядывал сбоку. — Сокровища?

Хортич покачал головой.

— Князь пускай смотрит. Наше дело только найти.

Мальчишка понимающе кивнул.

— А что в сундуке?

— Ничего почти, — пожал плечом русин, поднимаясь, и запихивая мешочек за пазуху, — бумаги какие-то и письма. Князь разберется. Возьмем их с собой.

Хортич вынул из сундука несколько писем треугольной формы с сургучными печатями и сунул всю стопку за чекмень.

— Я умею читать, — похвастался мальчик, наблюдая за ним, — меня научила сестра, она…

Рот его вдруг скривился, но он быстро справился с собой и нарочито бодрым голосом закончил:

— Она замуж вышла, мы как раз возвращались домой со свадьбы. Далеко это. Но когда приехали — от дома осталось только пепелище. Отец погоревал, подумал, а что делать? И решили в город податься, а по дороге нас бандиты и схватили.

Марек сочувственно взглянул на мальчика, произнес спокойно:

— Бывает. Давай-ка, одежду посмотрим. Вон, рубашка у тебя рваная вся, может, что подберем взамен.

После того как они осмотрели одежду и вторую комнату, ничего интересного больше не нашли. Марек на всякий случай обследовал все стены и пол, перевернув все лежанки. Но никаких признаков богатства разбойников больше не обнаружил, кроме кривой сабли и двух пистолей, висевших у выхода комнаты главаря. Пистолеты он заткнул за пояс, проверив, что они не заряжены. А саблю, в красиво разукрашенных ножнах, повесил мальчику через плечо. Паренек так обрадовался, что впервые широко улыбнулся, отчего лицо его с острыми скулами и большими карими глазами, озарилось как солнышко. Марек ему подмигнул:

— Смотри, осторожней. Без приказа в бой не бросайся.

Увязав несколько самых красивых нарядов в два узла, Марек один доверил мальчику, а сам взял второй, в несколько раз тяжелее.

У самого выхода мальчишка остановился и спросил:

— А можно, я подушку заберу — ту, кожаную. А то батя на камне сидит. А ему так удобнее будет. Ой, и ножик я забыл!

— Сходи, — кивнул Марек и, вспомнив что-то, добавил, — да, и загляни еще раз в тот тайник в полу. Мне кажется, мы его плохо осмотрели.

Как только мальчик снова скрылся в доме, разведчик сбросил свой узел на землю, подошел к трупу разбойника и, ухватив его за ноги, отволок подальше, за угол дома.

Не успел он снова подобрать свою ношу, как малец выскочил из дома с черной кожаной подушкой в руках, обломанным кинжалом, заткнутым за пояс и радостно косясь на саблю, сообщил:

— Там ничего больше не было! Ой, а где тот, который…

— Ну, пошли тогда, — перебил его Марек, — нас уже заждались. Да и поесть успеешь.

— Ага! — мальчик бодро зашагал рядом, — А это настоящая сабля? Ею можно драться? — снова принялся он за вопросы.

Воин посматривал на него с улыбкой, стараясь отвечать как можно понятней, хотя вопросов у мальца от этого меньше не становилось. Хортичу нравилось, что удалось его осчастливить, дав понести клинок. Мальчишка почти не отрывал от сабли глаз, отчего несколько раз умудрился споткнуться, роняя на землю то подушку, то узел с одеждой.

— Слышь, приятель, а зовут то тебя как? — спохватился Марек.

— Борислав, — гордо сказал малец, — в честь отца нынешнего императора. Он был великим воином!

— Ну и ты будешь! — серьезно сказал разведчик.

Освобожденные пленники к их приходу уже закончили обед. Монах, отец Филарет, как раз осматривал ногу молодого молчаливого парня, который чуть морщился, сжимая зубы.

Князя и графа не было видно. Скворуша тоже. Баронесса вместе с горничной сидела на расстеленном одеяле. Орлик, беседующий о чем-то с отцом мальчика, поднялся навстречу Мареку и проговорил:

— Что-то быстро вы. Все осмотрели?

Настроение после обеда у него было благодушное.

— Проповедника не встретили? Он как раз в ту сторону пошел.

— Нет, — удивился Марек, скидывая тяжелый узел на землю.

— Ну и славно. Кладите все вещи здесь. Поближе к колодцу. Да, вот так. До прихода князя смотреть не будем. Покорми мальца и сам поешь. Там осталось для вас. Скворуш с Тадеком… ладно, поедите, потом скажу, что делать. — И посмотрев на мальчишку, взиравшего на него с опаской и любопытством, сказал, — красивая у тебя сабля, Борислав!

Малец удивленно открыл рот, обрадованный таким вниманием, и, с сожалением снимая через голову перевязь, чуть покраснев, ответил:

— Это не моя, господин Орлик!