Всадник на чужой земле - [17]
Во двор вылетел запыхавшийся Азам, и я с трудом сглотнул, запихивая куда-то вглубь кислоту из желудка и вновь начав дышать. Он глянул вскользь, зафиксировав случившееся. Скорее всего, точно вычислил, как все происходило и последовательность. Следом появились еще двое.
— Молодец, — сказал Азам, хлопнув меня по плечу. — Со сданным испытанием тебя.
Он снял с себя и с поклоном протянул повязку.
Повязки носили на манер бандан все члены банд, и у каждой свои расцветки и орнаменты. Я подозреваю, в основном начиналась мода по необходимости: скрывали клеймо на лбу. Теперь она уже опознавательный знак. Без соответствующего разрешения и некоего завершенного поручения сявкам носить не положено. Могут снять вместе с головой. Так что это не просто так, как и поклон. Одна из традиций, и серьезных. Отныне я не просто член команды, но доверенный. И то: уйди Паленый — вся экспедиция бессмысленна. Война все равно началась бы, но совсем с других позиций.
В дверях появился Сип. Он мазанул взглядом по собравшимся и, кажется, сразу все сообразил. И почему-то появилось ощущение, что понял: мой первый трупешник. В обеих ипостасях не приходилось до сих пор. Ничего не сказал, но мне-то надо было реагировать на повышение.
— За хорошие дни! — провозгласил я стандартную фразу, срывая с пояса небольшую флягу, сделанную из тыквы, и протягивая Азаму. Всегда положено отдариваться, и простейший способ проставиться. — Один глоток, — предупредил, — для начала.
Тот глотнул и невольно крякнул.
— Забористо, — сказал с уважением, передавая пахану.
Еще бы. Здесь не делали крепких напитков. Просто не умели. Виноградное, пальмовое, финиковое вино градусов в пятнадцать-шестнадцать, а также пиво — и все. Мне до сих пор не доводилось пробовать приличного алкоголя. То есть пьют все — от маленьких детей до древних стариков, но сильно разбавленное. И, естественно, откуда на Дне нечто стоящее.
Гунар помнил деревенское — бывает очень сладкое и с самыми разными добавками. Но вот настоящий первачок, видимо, добыл я первый в этом мире. Причем очень специфическим способом. Три горшка, поставленных один на другой. Вся конструкция ставится на очаг. В нижний наливается брага, в верхний холодная вода, которая постепенно вытекает по трубке. Обычный камыш, для верности обмазанный тонким слоем глины. В среднем горшке идет конденсация, и конденсат выходит по еще одной трубке в приготовленную кружку. Уплотнитель из обычного мха, и объем четыре большие кружки, а за неимением термометра приходится постоянно следить.
И вся эта морока отнюдь не из желания выпить. Ильм стоит у реки, и Дно находится ниже по течению. Полагаю, не случайно. До канализации пока не додумались, и все дерьмо плывет к нам в гости. А еще стирают, бросают мусор и берут воду для варки. Поэтому добавлять в воду крепкий алкоголь — все же какая-то гарантия уничтожения грибков, микробов и плесени. Нализаться с пары капель на литр невозможно, но после однажды случившегося поноса очень не хочется подцепить какую холеру.
Сип тоже глотнул и задохнулся. В моем изделии градусов пятьдесят, не меньше. Две перегонки, и пусть совсем без примесей не получить, но в целом выходит вполне приличный самогон.
— Где брал? — передавая следующему, спросил Сип небрежно.
— Сам сделал, — гордо ответил я и моментально пожалел.
Не понравился мне его взгляд. Воинам не запрещается заниматься ремеслом при необходимости. Даже на земле работать и торговать. Не приветствуется, но всякое бывает. Репутации всерьез не портит. В общем, не понял, но что-то было не так.
— Лучик, — начал распоряжаться Сип, пока я размышлял. — Ты понял, где мы?
— Да, — подтвердил один из безухих, весь заляпанный кровью. К этому времени во дворе собрались почти все. — Вот там, старая башня.
— Бегом к нашим, — не дослушав, приказал главарь. — Всех сюда. Пойдем брать за хрип банду без руководства.
Его поддержали дружным рычанием.
— Остальные — пока время есть, хабар собирать. — Посмотрел на тело и, вздохнув, пробурчал: — Совсем голову испортил. — Поднял Паленого за волосы и одним взмахом тяжелого клинка отрубил башку. Насадил ее на копье и прислонил к стенке.
— Идем, — сказал Азим, обращаясь сразу ко всем.
Ну мы и двинулись. Обстановка внутри крайне напоминала то ли фильм ужасов, то ли скотобойню. Трупы под ногами, лужи еще не успевшей свернуться крови, брызги на стенах и даже потолке. Дверь в спальню на втором этаже выбита, и на бывшей прежде роскошной перине, теперь грязной от крови, лежит мертвая девушка. Кто ее прикончил, спрашивать не стоит. Какая разница. Неудачно подвернулась под руку. Не наши, так Паленый уделал бы.
Воняло кровью, потом и дерьмом. Кто обделался перед смертью, кому живот вспороли и все вывалилось наружу. В какой-то момент у меня сгорели предохранители и настало полное равнодушие. Ходил прямо по липкому, таскал трупы за ноги в сторону, чтобы не мешали, помогал шмонать. Среди бездыханных тел присутствовали трое своих, еще у парочки имелись серьезные ранения. Все же, несмотря на внезапность, охрана оказала сопротивление. Дали время начальнику свалить, просто ему не повезло.
Удобно попадать в царя. Заранее известно все дружно подчинятся любым указаниям. Не менее приятно сразу компанией, да с атомным крейсером и заниматься избиением парусных корыт, устанавливая навеки гегемонию. Еще неплохо угодить в июнь 1941 г с навыками диверсанта и точными сведениями о всех датах и вооружении. Правда совмещение головы-компьютера и спецназовца дело достаточно удивительное, но чего не случается.А вот что делать вчерашнему школьнику абсолютно не имеющему понятия об истории прошлых веков помимо современных сериалов и не умеющему одной левой семерых побить, одновременно небрежно вытачивая на станке АКМ? К тому же еще и крестьянскому сыну в 18 веке? Как что? Становится великим ученым! Иные идеи много нужнее и страшнее автомата.
Одинокий мальчик, единственный из всей семьи выживший после смертельной болезни. Какая судьба ждет его в государстве, где каждый четко знает свое место? Раб и крестьянин не равны воину и купцу. Человек с имперским гражданством отличается от городского, у него совсем другие права. Но все это при условии поддержки со стороны родственников или хотя бы признающих тебя равным.Какой удел может ждать человека без опоры? Такой, какой он определит себе сам. Ведь Блор твердо знает заповедь: «Пусть в роду воинов сын не родится, если он чести и мужества не имеет».
Легко издавать указы с благими пожеланиями улучшить, усилить, ускорить. Сложнее добиться их исполнения без наличия грамотных и ответственных людей. Очень просто объяснить про необходимость иметь свободные руки для развития страны.В теории все в курсе, что рабство — это плохо. Но если у тебя во владении есть деревня, неужели откажешься от стабильного дохода? А где набирать людей на новую фабрику? Покупать, отпускать на волю и при этом чтоб продукция дешевле была. Так не бывает.Вот здесь и заканчивается теория, а начинается практика.
Аннотация от автора: Жизнь — это дорога. Дорога, в которой есть хорошо известное начало, но никому не известен конец. Ты идешь по ней из любопытства и в надежде что-то узнать. Только не понимает человек, что назад вернуться уже не получится. Дорога не прямая, тебе на ней всегда приходится думать. Повернуть направо или налево, продолжать идти вперед или остановиться? Каждый сам хозяин своей жизни и решает, как ему жить самостоятельно. Все мы идем по дорогам жизни и меняемся, приобретая новый опыт и впечатления.
Живи сегодня, потому что вчера уже нет, а завтра, может, и не будет? Нет. Это подходит для простых фемов. Он же сумел подняться и отныне обязан думать о будущем. Истинный властитель в первую очередь обязан считаться с нуждами народа и заботиться о нем. Ведь для чего дается власть, как не для защиты живущих на твоей земле. На пути к цели снова кровь и смерти? Он для того и родился, чтобы сражаться. И поражения не могут остановить его. Это всего лишь отсрочка. Для того чтобы собраться с силами и вновь идти вперед.
Никогда не останавливайся на достигнутом. Воля богов или тебя просто несет по течению, уже не важно. Только вперед, доказывая всем, что нет для тебя преград. Ты воин и ценим окружающими не за умение выступать с речами. Они хотят славы, золота и земель. И если их нельзя получить без крови, значит, так тому и быть. Главное, не забывать: у каждого свои расчеты, и желательно обернуть их себе на пользу, а не послушно следовать подсказкам. Ты старший в семье, и ее интересы превыше всего, превыше даже интересов Империи.
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.
Время стирает прошлое, заносит песком забвения, превращает историю в мифы. Талорис, город на краю мира, некогда считавшийся прекрасным, теперь полон мрачных тайн и чудовищ. Именно там произошел Катаклизм, расколовший Единое королевство и завершивший эпоху. В мире успели давно забыть об этом. Люди погрязли в войнах и интригах, они не желают видеть то, что пробуждается на Талорисе спустя сотни лет. Шерон, Мильвио, Дэйт и Лавиани, продолжают свой путь по дорогам герцогств, спеша за синим и белым пламенем, говорящим им о том, что стоит вспомнить прошлое прежде чем станет слишком поздно.
Магия, давно забытая, пробуждается. Все, что считалось истиной сотнями лет, покрывается трещинами. Время Шестерых давно прошло, но остались те, кто помнит ту эпоху. И теперь Шерон из Нимада, указывающей, ставшей некромантом, придется использовать белый огонь, чтобы противостоять тьме.
Бывает так, что обстоятельства диктуют тебе свою волю, но при этом ты лично ничего против особо не имеешь. Уличный воришка Крис Жучок по воле судьбы (выступающей в данном случае под видом немолодого мага со своими далеко идущими планами) стал третьим сыном барона, получил имя Эраст фон Рут и был отправлен вместо него ко всем демонам на кулички учиться магии в какой-то никому не известный Вороний замок. Вот только принять волю судьбы и подчиниться ей безропотно – это разные вещи. И уж совсем не факт, что планы новоявленного барона совпадут с планами того, кто изменил его жизнь навсегда.
С севера приходят все более тревожные вести – война приближается. Шаутты, демоны той стороны, вернулись. Вэйрэн, уничтоженный Шестерыми много веков назад, возрожден. И нет уже больше волшебников, способных противостоять его магии. Теперь люди могут полагаться лишь на себя. На юге, в Треттини, в великой столице Рионе, собираются те немногие, кто готов бросить вызов несущему мрак и выступить против демонов.