Всадник без головы - [22]

— Но не таких прекрасных.

— Черт побери! Вы заставите человека влюбиться в девушку, прежде чем он взглянул на нее. Если верить вашим словам, она редкая красавица.

— Да, вы не ошиблись. Она была такой, когда я видел ее в последний раз.

— Давно ли это было?

— Бал у Лафурша? Дайте вспомнить… Года полтора назад. Вскоре после того, как мы вернулись из Мексики. Она тогда только начала выезжать; о ней говорили: «Загорелась новая звезда, рожденная для света и для славы».

— Полтора года — это большой срок, — рассудительно заметил Кроссмен. — Большой срок для девушки — особенно креолки: ведь их часто выдают замуж в двенадцать лет вместо шестнадцати. Ее красота уже могла потерять свою свежесть.

— Ни чуточки. Я мог бы зайти к ним, чтобы проверить, но думаю, что они сейчас хлопочут по хозяйству и, наверно, им не до гостей, Впрочем, на днях у них побывал майор, и он так много говорил о необыкновенной красоте мисс Пойндекстер, что чуть не поссорился с супругой.

— Клянусь честью, — воскликнул драгун, — вы так заинтриговали меня, что я, кажется, уже почти влюблен!

— Прежде чем вы окончательно влюбитесь, я должен предупредить вас, — сказал пехотный офицер серьезным тоном, — что вокруг розы есть шипы — другими словами, в семье есть человек, который может причинить вам неприятности.

— Брат, наверно? Так обычно говорят о братьях.

— У нее есть брат, но не в нем дело. Это чудесный, благородный юноша, единственный из Пойндекстеров, которого не гложет червь гордости.

— Тогда ее аристократический папаша? Не думаю, чтобы он стал отказываться жить под одной крышей с Генкоками.

— Я в этом не уверен… Не забывайте, что Генкоки — янки, а плантатор — благородный южанин! Но я говорю не про старого Пойндекстера.

— Кто же тогда эта загадочная личность?

— Ее двоюродный брат — Кассий Колхаун. Очень неприятный субъект.

— Я, кажется, слыхал это имя.

— И я тоже, — сказал стрелок.

— О нем слыхал каждый, кто так или иначе был причастен к мексиканской войне, то есть кто участвовал в походе Скотта. Кассий Колхаун оставил по себе дурную память. Он уроженец штата Миссисипи и во время войны был капитаном в полку миссисипских волонтеров. Только его чаще встречали за карточным столом в игорном доме, чем в казармах. Было у него одно — два дельца, которые составили ему репутацию дуэлянта и задиры. Но эту славу он приобрел еще до мексиканской войны. В Новом Орлеане он слыл опасным человеком.

— Ну и что? — сказал молодой драгун несколько вызывающе. — Кому какое дело, опасный человек мистер Кассий Колхаун или безобидный? Мне это, право, безразлично. Ведь вы же говорите, что он ей всего лишь двоюродный брат.

— Не совсем так… Мне кажется, что он к ней неравнодушен.

— И пользуется взаимностью?

— Этого я не знаю. Но, по-видимому, он любимец его отца. И мне даже объяснили — правда, под большим секретом — причину этой симпатии. Обычная история — денежная зависимость. Пойндекстер теперь уже не так богат, как раньше, иначе мы никогда не увидели бы его здесь.

— Если его дочь так обаятельна, как вы говорите, то надо думать, что Кассий Колхаун тоже скоро появится здесь.

— «Скоро»! Это все, что вам известно? Он уже здесь. Он приехал вместе со всей семьей и теперь поселился с ними. Некоторые предполагают, что они вместе купили плантацию. Сегодня утром я видел его в баре гостиницы — он пьянствовал, задирал всех и хвастал, как всегда.

— У него смуглый цвет лица, на вид ему лет тридцать, темные волосы и усы, носит синий суконный сюртук полувоенного покроя, у пояса револьвер Кольта — так?

— Вот-вот! И еще кривой нож, если заглянуть за отворот сюртука. Это он самый.

— Субъект довольно неприятного вида, — заметил стрелок, — и если он такой хвастун и задира, то наружность не обманывает.

— К черту наружность! — с раздражением воскликнул драгун. — Офицерам армии дяди Сэма вряд ли подобает пугаться наружности. Да и самого задиры тоже. Если он вздумает задирать меня, то узнает, что я умею спускать курок быстрее, чем он…

В это время рожок протрубил сбор к утреннему смотру — церемонии, которая соблюдалась в маленьком форту так же строго, как если бы там стоял армейский корпус. И три офицера разошлись, каждый к своей роте, чтобы приготовить ее к смотру, который производил майор, командир форта.

Глава Х. КАСА-ДЕЛЬ-КОРВО

Поместье, или асиенда, Каса-дель-Корво протянулось по лесистой долине Леоны более чем на три мили и уходило к югу в прерию на шесть миль.

Дом плантатора, обычно, хотя и неправильно, тоже называемый асиендой, стоял на расстоянии пушечного выстрела от форта Индж, откуда была видна часть его белых стен; остальную же часть асиенды заслоняли высокие деревья, окаймляющие берега реки.

Местоположение асиенды было необычно и, несомненно, выбрано из соображений обороны, ибо в те времена, когда закладывался фундамент дома, колонисты опасались набегов индейцев; впрочем, эта опасность грозила им и теперь.

Река делает здесь крутую излучину в форме подковы или дуги в три четверти круга; на ее хорде, или, вернее, на примыкающем к ней параллелограмме, и была построена асиенда. Отсюда и название «Каса-дель-Корво» — «Дом на излучине».