Время вышло. Современная русская антиутопия - [20]
Нюта-Мария сбилась в формулировке, но тут же нашлась:
– Вы будете взаимодействовать с физическим аттрактантом в присутствии свидетеля!
Она указала на Грейди. Грейди поклонился. Арсений представил, как Грейди будет провожать его до шкафа, обитого изнутри бывшими лежанками Флоэмы.
– Разумеется…
– И решите, наконец, проблему её депрессии, – сказала Нюта-Мария. – Она завтра встречается с Госпожой, нам же не нужны инциденты?
– Инцидентов не будет, – заверил Арсений. – Собственно…
Нюта-Мария подняла руку, Арсений вздохнул.
– Готовьтесь. Флоэма ждёт.
Нюта-Мария удалилась. Арсений не успел заметить – она словно бы растворилась в воздухе, растаяла. Высшая секвенция, вспомнил Арсений. Возможность кратковременно-двигательной акселерации. Бесподобна.
– Это просто…
Арсений промолчал и промолчал в мыслях. Комната персонала наверняка была оборудована сканерами лицевой благонадёжности, от радикальных мыслей следовало воздерживаться и держать лицо в плоскости допустимых реакций.
А Нюта-Мария могла свернуть им шеи так быстро, что ни Грейди, ни Арсений этого не успели бы заметить.
Арсений промолчал.
– Ну что вы, – миролюбиво улыбнулся Грейди. – Нюта-Мария необыкновенная девушка, девушка широких взглядов, не побоюсь этого слова, гуманистических. Однако наша ситуация…
Грейди вздохнул.
– Возможно, вы знаете, но недавно имел место аналогичный инцидент – в башне «Истра» специалист вашего профиля проявил… ограниченную самозабвенность.
Ограниченную самозабвенность. Арсению захотелось стукнуть Грейди кулаком по голове, а потом немного вырвать ему глаза, однако, вспомнив про сканеры, Арсений сделал вид, что чихнул. И тут же пожалел об этом.
– Вы нездоровы? – встревоженно спросил Грейди.
– Нет, что вы! Просто чихнул…
– Вы проходили комиссию? – волновался Грейди.
– Конечно, в прошлом месяце. Я абсолютно здоров, возможно, это реакция…
Арсений вдруг в панике подумал, что не может придумать, на что это реакция. Любой ответ создавал возможные проблемы. Пыль. Аллергия. Спазм. Изменения микроплотности, вызванные ускорением Нюты-Марии. Нюта-Мария. Предчувствие Флоэмы. Арсений едва удержал лицо от неприличной растерянности. Нюта-Мария божественно хороша.
Грейди понял это и пришёл на помощь.
– Так вот, я недоговорил. В соседней башне жила очаровательная маленькая мизи. Доброе, отзывчивое существо. Но однажды специалист вашего профиля допустил непростительную оплошность. Секундная потеря концентрации – и мизи серьёзно покалечилась – ей защемило конечность музыкальной шкатулкой. После этого у неё совершенно расстроился характер и она стала позволять себе… скажем так… безобразное.
– Чудовищно! – согласился Арсений. – И абсолютно недопустимо! Смею заверить: я никогда даже в мыслях не мог позволить себе такой некомпетентности! Вы же свидетель – я всегда относился к своим обязанностям серьёзно…
– Да, конечно. Впрочем, повторюсь – я в этом никогда не сомневался. Знаете, я научился разбираться в людях… однако…
Грейди сделал паузу.
– Однако Нюта-Мария права. Флоэма… не в полной мере психологически устойчива. Она… как сжатая пружина, она на грани… И что самое неприятное, она действительно завтра встречается с Госпожой. Вы представляете, что будет, если наша мизи сорвётся?
Арсений кивнул.
– Как вы думаете, возможно ли это предотвратить? – спросил Грейди. – Может, есть какой-нибудь способ?
Арсений задумался.
– У меня есть определённая идея. Думаю, всё будет хорошо, не волнуйтесь.
Грейди кивнул.
Арсений отправился в раздевалку. Он вскрыл сейф-сьют и переоделся. Входить к Флоэме позволялось в лёгкой одежде свободного кроя, ткани ни в коем случае не шерстяные, хлопчатобумажные, желательно льняные естественного цвета. Арсений достал из сейф-сьюта тонкую льняную рубашку с широким воротом, свободные мягкие брюки, парусиновые туфли без каблуков. Он переоделся, размял руки, помассировал переносицу.
– Пора, – позвал Грейди.
Арсений покинул раздевалку. Ключник уже ждал его. Они прошли по короткому узкому коридору и остановились на пороге.
– Удачи! – пожелал Грейди.
Арсений запустил хронометр и вступил в Обитель.
Здесь было прохладно и чисто. Рассеянный свет исходил от стен, потолка, пола, от воздуха, казалось, что в Обители светится даже воздух, казалось, что в нём плавают прозрачные белые искры. Арсений осторожно продвинулся в помещение и замер. Флоэма наверняка его уже заметила и теперь либо ждала, спрятавшись среди интерьера, либо подкрадывалась, скользила невидимой хищной тенью.
За спиной замкнулась мембрана.
Арсений осторожно, не делая резких движений, оглядывал Обитель.
Здесь всё оставалось по-прежнему, впрочем, здесь всё оставалось неизменным последние годы – любой новый предмет помещался в Обитель крайне осторожно, чтобы не травмировать психику Флоэмы. За прозрачной хрустальной стеной просматривался город. Ветер разогнал утренний смог, солнце пробивалось между башнями, начинался день.
Смена.
Три часа.
Семнадцать минут прошло. Арсений улыбнулся одними губами и сделал несколько шагов к центру зала. Флоэма не показывалась.
В центре помещения стоял рояль цвета кофе с молоком. Прекрасный инструмент, Арсению в присутствии рояля всегда было стыдно за свою музыкальную неловкость. Разумеется, Арсений повышал своё мастерство, визуализировал, играл дома, но понимал, что этого, безусловно, мало. К счастью, Флоэма обладала ограниченным чувством прекрасного, да и слух имела не идеальный, уровня Арсения вполне хватало. Недостаток исполнительского мастерства Арсений компенсировал кандидатской степенью в биологии. Да, у Флоэмы слуха не было, зато у Нюты-Марии слух был образцовый, она прекрасно различила несколько джазовых нот, которые Арсений, чего греха таить, действительно допустил в прошлую смену.
В новом романе Дениса Драгунского «Богач и его актер» герой, как в волшебной сказке, в обмен на славу и деньги отдает… себя, свою личность. Очень богатый человек решает снять грандиозный фильм, где главное действующее лицо — он сам. Условия обозначены, талантливый исполнитель выбран. Артист так глубоко погружается в судьбу миллиардера, во все перипетии его жизни, тяжелые семейные драмы, что буквально становится им, вплоть до внешнего сходства — их начинают путать. Но съемки заканчиваются, фестивальный шум утихает, и звезда-оскароносец остается тем, кем был, — бедным актером.
Миуссы Людмилы Улицкой и Ольги Трифоновой, Ленгоры Дмитрия Быкова, ВДНХ Дмитрия Глуховского, «тучерез» в Гнездниковском переулке Марины Москвиной, Матвеевское (оно же Ближняя дача) Александра Архангельского, Рождественка Андрея Макаревича, Ордынка Сергея Шаргунова… У каждого своя история и своя Москва, но на пересечении узких переулков и шумных проспектов так легко найти место встречи!Все тексты написаны специально для этой книги.Книга иллюстрирована московскими акварелями Алёны Дергилёвой.
Денис Драгунский не раз отмечал, что его любимая форма – короткие рассказы, ну или, как компромисс, маленькая повесть. И вдруг – большой роман, да какой! Поместье на окраине Империи, юная наследница старого дворянского рода, которая своим экстравагантным поведением держит в страхе всю родню, молодые заговорщики, подброшенные деньги, револьвер под блузкой, роскошные апартаменты, дешевая квартирка на окраине, итальянский князь, русский учитель, погони, скандалы, умные разговоры – и постоянная изнурительная ложь, пронизывающая судьбы и умы Европы накануне Первой мировой войны.
«Фабрика прозы: записки наладчика» – остроумные и ироничные заметки Дениса Драгунского последних лет. Вроде бы речь о литературе и писательских секретах. Но кланяться бородатым классикам не придется. Оказывается, литература и есть сама жизнь. Сколько вокруг нее историй, любовных сюжетов, парадоксов, трагедий, уморительных эпизодов! Из всего этого она и рождается. Иногда прекрасная. Иногда нет. Как и почему – наблюдаем вместе с автором.
Мастер короткой прозы Денис Драгунский в своем новом сборнике снова преподносит читателю новеллы с крутыми сюжетами и внезапными развязками, меткие юмористические зарисовки, а также три маленькие повести, в которых действуют неожиданные герои в непростых обстоятельствах.
Денис Драгунский – прозаик, журналист, известный блогер. Автор романов «Архитектор и монах», «Дело принципа» и множества коротких рассказов. «Автопортрет неизвестного» – новый роман Дениса Драгунского. Когда-то в огромной квартире сталинского дома жил академик, потом художник, потом министр, потом его сын – ученый, начальник секретной лаборатории. Теперь эту квартиру купил крупный финансист. Его молодая жена, женщина с амбициями, решила написать роман обо всех этих людях. В сплетении судеб и событий разворачиваются таинственные истории о творчестве и шпионаже, об изменах и незаконных детях, об исчезновениях и возвращениях, и о силе художественного вымысла, который иногда побеждает реальность.
Сергей Носов – прозаик, драматург, автор шести романов, нескольких книг рассказов и эссе, а также оригинальных работ по психологии памятников; лауреат премии «Национальный бестселлер» (за роман «Фигурные скобки») и финалист «Большой книги» («Франсуаза, или Путь к леднику»). Новая книга «Построение квадрата на шестом уроке» приглашает взглянуть на нашу жизнь с четырех неожиданных сторон и узнать, почему опасно ночевать на комаровской даче Ахматовой, где купался Керенский, что происходит в голове шестиклассника Ромы и зачем автор этой книги залез на Александровскую колонну…
Сергей Иванов – украинский журналист и блогер. Родился в 1976 году в городе Зимогорье Луганской области. Закончил юридический факультет. С 1998-го по 2008 г. работал в прокуратуре. Как пишет сам Сергей, больше всего в жизни он ненавидит государство и идиотов, хотя зарабатывает на жизнь, ежедневно взаимодействуя и с тем, и с другим. Широкую известность получил в период Майдана и во время так называемой «русской весны», в присущем ему стиле описывая в своем блоге события, приведшие к оккупации Донбасса. Летом 2014-го переехал в Киев, где проживает до сих пор. Тексты, которые вошли в этот сборник, были написаны в период с 2011-го по 2014 г.
В городе появляется новое лицо: загадочный белый человек. Пейл Арсин — альбинос. Люди относятся к нему настороженно. Его появление совпадает с убийством девочки. В Приюте уже много лет не происходило ничего подобного, и Пейлу нужно убедить целый город, что цвет волос и кожи не делает человека преступником. Роман «Белый человек» — история о толерантности, отношении к меньшинствам и социальной справедливости. Категорически не рекомендуется впечатлительным читателям и любителям счастливых финалов.
Кто продал искромсанный холст за три миллиона фунтов? Кто использовал мертвых зайцев и живых койотов в качестве материала для своих перформансов? Кто нарушил покой жителей уральского города, устроив у них под окнами новую культурную столицу России? Не знаете? Послушайте, да вы вообще ничего не знаете о современном искусстве! Эта книга даст вам возможность ликвидировать столь досадный пробел. Титанические аферы, шизофренические проекты, картины ада, а также блестящая лекция о том, куда же за сто лет приплыл пароход современности, – в сатирической дьяволиаде, написанной очень серьезным профессором-филологом. А началось все с того, что ясным мартовским утром 2009 года в тихий город Прыжовск прибыл голубоглазый галерист Кондрат Евсеевич Синькин, а за ним потянулись и лучшие силы актуального искусства.
Семейная драма, написанная жестко, откровенно, безвыходно, заставляющая вспомнить кинематограф Бергмана. Мужчина слишком молод и занимается карьерой, а женщина отчаянно хочет детей и уже томится этим желанием, уже разрушает их союз. Наконец любимый решается: боится потерять ее. И когда всё (но совсем непросто) получается, рождаются близнецы – раньше срока. Жизнь семьи, полная напряженного ожидания и измученных надежд, продолжается в больнице. Пока не случается страшное… Это пронзительная и откровенная книга о счастье – и бесконечности боли, и неотменимости вины.