Время волка - [40]

— Немного? Меня удивляет, что гости мужчины вообще ещё осмеливаются появляться в таверне.

Госпожа Хастель засмеялась, но это был осторожный смех.

— Если бы у вас была такая прелестная сестра, вы бы это поняли. Всё же, что привело вас к нам так рано?

— Я ищу проводника. Я должен идти в Бесьер. Бастьен может проводить меня?

— Когда?

— Ну, лучше ещё сегодня.

— Сожалею, он не пойдёт. Сын должен ещё доставить инструмент для стекольной мастерской. И на обратном пути он привезёт битое стекло для приманки волка к замку Бессет.

— А завтра?

Госпожа Хастель взяла сюртук Томаса и со знанием дела рассматривала прореху в плечевом шве, потом схватила иглу и нитки.

— Здесь он по дороге в Менде, месье. Сын должен многое делать. Бастьен охотно соглашается на длинные маршруты, которые приносят большие деньги, и ночует по дороге в горных хижинах. Иногда он в дороге целыми неделями.

«Вероятно, ему лучше в дороге, чем рядом с Пьером», — подумал Томас. «Ничего удивительного».

— Мадам Хастель? Пожалуй, это невежливо, но я могу спросить, что произошло с рукой Бастьена?

Хозяйка вздохнула.

— Ах, это не тайна. Мои старшие сыновья были на войне, только война пощадила Антуана. Бастьена после ранения отпустили, он пришёл домой три года назад. Пьер вернулся только год назад. Я благодарю Бога, что он снова вернул обоих сыновей живыми.

Только здесь, в центре провинции, Томас понял, как всегда он был далёк от войны в Версале. Конечно, юноша видел инвалидов войны и вдов. Но, если быть честным, то Ауврай воспринимал потери почти только в виде заштрихованных линий на географической карте — колоний, которые падали одна за другой в Англии.

Мадам Хастель подняла свой бокал с вином.

— За мирные времена, месье, — вино было скорее соком. Оно имело сладкий и черничный вкус, при этом немного пахло затхлым погребом.

— Что вы всё-таки хотите точно в Бесьер? — снова начала хозяйка. — Увидеть там бестию?

— Нет, я хочу попасть к женщине, которая с ней боролась. Мне нужна информация.

— О нападении? Госпожа Йуве уже всё точно сообщила.

Томас поднял сумку и достал несколько газетных полос.

— Речь идёт немного о другом. Посмотрите, здесь: до сих пор животное изображалось только лишь по слухам, таким образом, возникло правильное сказочное животное. Ничего удивительного: если вы попросите десять художников написать потрет человека, который описывается только словами, тогда у вас окончательно появятся десять портретов разных персон. И, вероятно, ни у одного портрета не будет сходства с реальным человеком. Но если госпожа Йуве расскажет мне, что видела, и я тем временем смогу рисовать и корректировать по её сведениям, тогда возникнет точная картина этого фантома.

Мадам Хастель бегло взглянула на листы.

— Вам не помогли люди в Сог? Однако по соседству живёт малыш Портфе, который тоже боролся против животного.

Эта новость чуть снова не испортила Томасу настроение. «Похоже, я обнаружил, что на самом деле меня намеренно отправили в город на оставшуюся часть дня».

— Очевидно, люди охотнее оставляют свои знания для себя.

Мадам Хастель кивнула.

— Да, мы стали осторожными. Так много страха и смерти, так много безуспешных охот кроме затоптанных полей. Поэтому неудивительно, что люди больше не разговаривают по-доброму с чужестранцами, — она сделала последний стежок и откусила нитку. — Но, вероятно, я смогу немного возместить вам удар кулаком: сэкономьте время и идите вместо этого в Ноцайроллес, это тут же, следующая деревня за замком. Вы найдёте её без проводника. Спросите там о мужчине по имени Федрин. Он преследовал чудовище и, даже подстрелил. И его соседка видела бестию на опушке леса. Скажите, что вас послала Тереза Хастель и тогда вы узнаете всё, что хотите.

Гнев на сыновей мадам Хастель тут же рассеялся.

— Этим вы спасаете мой день, мадам!

Хозяйка пожала плечами и собрала свои швейные принадлежности.

— Вы ведь знаете пословицу: гостиница знает всё.

— И, похоже, это ценят не только проезжие? Граф д’Апхер тоже был здесь в гостях?

Хотя услужливая улыбка мадам Хастель не исчезла, но застыла, как будто её коснулся морозный ветер.

— Молодой сеньор? О нет, никогда!

Мадам Хастель не была женщиной, которая умела хорошо скрывать свои чувства. На её лице отчётливо проявились отвращение и презрение, когда женщина упомянула молодого графа. Решительным жестом она встряхнула заштопанный сюртук и подала Томасу.

Томас понял намёк и поднялся. Пока он снова надевал сюртук, то украдкой наблюдал, как хозяйка убирала кувшин и кубки.

— Тогда до свидания, мадам.

Госпожа Хастель едва ему кивнула.

— Прощайте. И большого счастья вам в ваших розысках.

Томас медленно пошёл к двери. Теперь он учился на доводах дю Барри: иногда нужно просто придерживаться положения вещей, чтобы узнать, был ли он правдив. Поэтому юноша ещё раз повернулся на пороге.

— Один последний вопрос: сестра графа, мадемуазель д’Апхер, которую слушает кобыла — как её зовут полным именем?

Хозяйка поднялась.

— Вы не знаете?

«Сестра. Однако».

— Меня ей ещё не представили.

Госпожа Хастель заметно медлила.

— Изабелла, — сказала она, наконец. — Изабелла Юстина Жозефина д’Апхер.

Глава 12