Время волка - [15]

Сегодня его умерший брат рассматривал его особенно укоризненно. В такие дни как этот, сходство между его отцом и Арманом казалось Томасу почти таинственным. В то время как Томас унаследовал белокурые волосы, серо-голубые глаза и светлую кожу своей матери, Арман был более молодой копией отца: коренастый, темноволосый, с широким лицом и взглядом, который не допускал сомнения о том, кто был хозяином в доме Ауврай. Казалось, что враждебный взгляд Армана говорил ещё кое-что: «Не думай, что я не знал этого, брат».

Вскоре Томас отвернулся и последовал за лакеем на улицу.

***

В свои почти сорок лет Жорж-Луис Леклерк де Буффон был совсем не молод, но всё ещё излучал темперамент, которому могли бы позавидовать некоторые более молодые. И как всегда, никакая деталь не ускользнула от него сегодня. Едва Томас ступил на порог кабинета, натуралист приветствовал его с ехидной улыбкой.

— Ну, ночь была короткой? — прогремел он и захохотал, когда Томас вздрогнул. — Позвольте мне отгадать… светло-зелёный цвет как бутоны лилий, кислое выражение лица и глаза так опухли, как будто вы пили вёдрами сладкое вино. Я делаю вывод: должно быть вы снова присоединились к старому де Треминсу и восхищались его отсутствующими зоологическими знаниями.

— Можно сказать только так, монсеньор де Буффон.

Ответом был громкий смех. Это было редкостью, что учитель Томаса был в хорошем настроении. Даже гневная складка, которая разделяла его лоб, была сегодня менее глубокой. Можно было предположить, что раньше он был привлекательным мужчиной, когда не был таким толстым. Он был не только натуралистом, но также юристом и медиком. Свою молодость ученый провёл в путешествиях, и ещё сегодня говорили тайком, что однажды он дрался на дуэли из-за женщины. В зависимости от версии, его противник был хорватом, возможно также англичанином, но когда кто-то его об этом спрашивал, де Буффон только делал насмешливое замечание о людях, которые квакали в свете сплетни как лягушки, и при этом улыбался таинственно, как сфинкс.

— Н-да, как я слышал, вы не сможете очень долго ускользать из сетей семьи Треминс. Но выше голову, Томас, в ближайшую неделю вы снова получите отсрочку в Париже. Мы с вами должны позаботиться о новых растениях из Африки.

Томас пытался не показать свой восторг. Отсрочка на короткое время. Он не встречал никаких слов лучше, чем эти. Уже два месяца юноша извивался в угрожающем состоянии быть пойманным как рыба в верше (прим. пер.: рыболовная снасть), без надежды найти выход. При каждой встрече он находил Клер менее приятной. Ему действовал на нервы вид того, как она пичкала маленькую собачку сладостями, жаловалась на всё вокруг и гоняла прислугу. Хотя Томас знал, что она страдала от своей тайной печали и, вероятно, поэтому была невыносима. Девушка, напротив, не могла не страдать от того, что он лучше говорил о естественных науках, чем о музыке и театре, и не осыпал её комплиментами. Хотя слово «брачный договор» ещё не произносилось, то, что де Буффон услышал об этом, не предполагало ничего хорошего.

Энергично двигая руками, де Буффон помчался с кучей бумаг в сторону стола и со всей силы одним ударом заполнил папку из полированного дерева.

— Смотрите сквозь вещи. И при этом я позволяю вам ясно думать и тянуть за ваши концы, возможно, вы найдите что-то ещё, что до сих пор от меня ускользало.

— Я могу спросить, о чём идёт речь? Постойте… визит в замок? — он пытался, чтобы это прозвучало не слишком нетерпеливо. Учёный вопросительно поднял брови.

— Почему вы так думаете?

— Вы никогда ещё не звали так рано. Тут напрашивается подозрение.

Де Буффон улыбнулся.

— Сегодня я уже не выезжаю в замок, но вы тоже нет, Томас! Нет, нет, я позвал вас только, чтобы вы рассортировали для меня некоторые данные.

Было значительно легче скрывать надежду, чем разочарование.

— У меня были переговоры с некоторыми господами, в частности с монсеньором де л'Афердю, — де Буффон беззаботно выходил из комнаты. — Вы знаете кто финансовый контролёр двора. Как все бюрократы он, несомненно, хочет всё знать совершенно ясно.

Томас навострил уши. Де л'Афердю, который от имени короля объявил о высоком вознаграждении за голову этого таинственного дикого зверя.

— Речь идёт об этом животном из Гефаудана? Есть новое сообщение?

— Ага, парень так быстро взбодрился из-за этих покойников, тогда он, действительно, немного заинтересован.

В самом деле, усталость Томаса исчезла, он почувствовал себя проснувшимся.

— Это животное, в конце концов, убьют? Это была гиена?

— Не знаю этого пока ещё точно, потому что оно бегает на свободе. И хотя полк драгунов принца Клермона уже месяц как наступает на пятки облаве, облавные охоты, оставленные приманки и засады — всё бесполезно. Имеются даже четыре молодых драгуна, и это я действительно не хочу себе представлять, переодетые как пастушки и усаженные на пастбище, чтобы ловить зверя. И. Ничего!

— Что с двумя новыми охотниками из Нормандии, которых король на несколько недель отправил в Гефаудан?

Граф махнул рукой.

— Неприятная история для господ. Они там с литаврами и трубами призваны на военную службу, но до сих пор тварь играет с ними в прятки. Две безуспешных охоты в апреле, последняя из которых была только несколько дней назад, тридцатого, если я правильно помню. Хотя сегодняшняя охота скоро начнётся, никто не питает большой надежды. Тем временем, животное по-настоящему развивается в монстра — именно политическая афера. Вот! — он вытащил из папки страницы