Время соборов - [41]
Эти походы состояли из нескольких этапов, отмеченных остановками у церквей, в которых хранились святыни. Желая приготовиться к смерти, король Роберт во время Великого поста отправился вместе со всем двором исполнить долг перед святыми, «едиными с ним в служении Господу»; долгий путь вел его в Бурж, Сувиньи, Бриуд, Сен-Жиль-дю-Гар, Кастр, Тулузу, Сент-Фуа в Конке, Сен-Жеро в Орийаке. Какой ценитель романского искусства откажется в наши дни от такого маршрута? Действительно, в XI веке, особенно в южных провинциях, где ослабевало могущество королей, именно вблизи могил чудотворцев возникли самые рискованные, дерзкие архитектурные сооружения, развился дух изобретательства, давший рождение новым формам и смелым поискам в монументальной скульптуре. Творческие силы питались богатствами, которыми толпы паломников осыпали раки с мощами. Вот описание одного из таких источников, дававших средства для украшения алтарей и обновления культовых сооружений:
<...> его процветанию способствовала могила святого Тронда, которая каждый день сияла новыми чудесами. Все дороги, ведущие к ней из города, ежедневно на полмили в округе были запружены толпами паломников — знатных путешественников, свободных людей и крестьян. В праздники их прибывало еще больше. Некоторые шли прямо через поля и луга. Те, кому не находилось места в домах, укрывались в палатках или шалашах, наскоро выстроенных из веток и полотнищ. Казалось, они окружили город, чтобы осадить его. К паломникам следует прибавить торговцев, привезших провизию на лошадях, телегах, повозках и вьючных животных. Что сказать о дарах, принесенных к алтарю? Не будем упоминать о скотине — лошадях, быках, коровах, свиньях, баранах и овцах, которых доставляли без счета; невозможно было подсчитать количество и стоимость льна и воска, хлеба и сыра; множество ризничих до самого вечера были заняты только тем, что собирали мотки серебряной нити и монеты, которые сыпались к алтарю.
В XI веке все ревностные христиане, стремившиеся паломничеством заслужить снисхождение Божие, мечтали помолиться у трех могил — святого Петра, святого Иакова и Христа. Гийом, герцог Аквитанский, живший в 1000 году, «с молодости взял обычай каждый год отправляться в Рим, где находился апостольский престол; в годы, когда герцог не бывал в Риме, он совершал паломничество в монастырь Святого Иакова в Галисии». Незадолго до смерти, в октябре 1026 года, граф Ангулемский вместе с отрядом, состоявшим из нескольких сотен рыцарей, отправился в Иерусалим, намереваясь прибыть туда к следующему Великому посту. Многие феодальные владыки совершали подобное паломничество. Рауль Глабер в своих «Историях» отмечает, что с приближением 1033 года
<...> бесчисленные толпы начали стекаться со всего мира ко Гробу Господню в Иерусалим; сначала бедняки, потом люди среднего достатка, за ними вся знать, короли, графы, епископы, прелаты, наконец, чего раньше никогда не видели, женщины знатного происхождения, совершавшие паломничество наравне с самыми ничтожными оборванцами. Многие желали умереть до возвращения на родину.
И многие действительно умирали. Это происходило потому, что они решали отправиться в путешествие в период, когда наступала пора самых крупных пожертвований, — накануне перехода в мир иной, и совершенное паломничество должно было принести немедленную пользу. А также потому, что, прежде чем достичь Гроба Господня, необходимо было пересечь обширные области, где дикие христиане Запада не всегда были желанными гостями. Возможно, именно множество опасностей заставило рыцарей-паломников в середине века объединиться в вооруженные отряды, которые не колеблясь вступали в бой. Не была ли эта агрессивность прежде всего проявлением молодых сил страны, которая начала осознавать свою мощь? Во всяком случае, речь здесь идет о решающем моменте в религиозной истории рыцарства.
До сих пор Церковь стремилась защитить себя от военных волнений. Она возвела стену между собой и насилием, оградила некоторые святые места, некоторые социальные группы, находившиеся под ее покровительством, — духовенство, монахов и бедняков. Теперь она желала обратить на путь истинный самих рыцарей, вырвать их из лап зла, направить их энергию и рвение на службу Господу. Понемногу прививался обычай назначать на Троицу или день Святого Духа посвящение новичков в рыцари — родовой, языческий ритуал, вводивший сыновей воинов в новую семью. Благословляя мечи, священники произносили магические заклинания, призывавшие освященное оружие служить делу, испокон веков считавшемуся обязанностью королей, — защите бедных и битве с неверными. Первые церковные соборы, созывавшиеся после установления Божия мира, никогда не оспаривали права воинов сражаться — Бог поставил их на вершине социальной лестницы для того, чтобы они служили обществу оружием. Однако к 1020 году некоторые клирики начали проповедовать, что военные утехи греховны и запрещающий их угоден Всемогущему. К предписаниям Божия мира прибавились обязательства соблюдать перемирие на время религиозных праздников. «С начала Великого поста до окончания Пасхи я не нападу на безоружного всадника». Во время покаяния следовало воздерживаться от участия в сражении, так же как и от других плотских удовольствий. К середине столетия, когда паломничества в Сантьяго-де-Компостела и Иерусалим постепенно начали принимать характер военного захвата исламских стран, собрания, возглавляемые епископами, осудили любое насилие, совершаемое христианами друг над другом. «Да не убьет христианин другого христианина, так как убивающий христианина непременно проливает кровь самого Христа». Против кого же теперь рыцари, которым Божий Промысл определил военную долю, должны были обратить мощь своего оружия? Против тех, кто не принадлежал к народу Божию, против врагов веры. Законной была только священная война. В 1063 году Папа собрал рыцарей Шампани и Бургундии, намеревавшихся отправиться с паломничеством в Святую землю. Он призвал их обрушиться на неверных. Тому, кто погибнет в бою, преемник святого Петра, владеющего ключами от рая, обещал отпущение грехов. Во имя Христа этот отряд захватил Барбастро, сарацинский город, полный золота и женщин. Тридцать два года спустя другой Папа указал рыцарям, одержимым жаждой насилия, более привлекательную цель — Гроб Господень. Все вооруженные паломники, откликнувшиеся на призыв, получали крест — эмблему, символ победы, хоругвь Христа. Итак, крестовый поход был не чем иным, как итогом длительного давления феодального духа на христианство, а первые крестоносцы — верными вассалами ревнивого Бога, который разжег войну в стане врага и покорил противников огнем и мечом. Церковная скульптура приняла среди прочих атрибутов могущества Божия броню, кольчуги, шлемы, щиты и целый арсенал копий, обращенных против темных сил.
Книга Жоржа Дюби, одного из крупнейших французских медиевистов, посвящена социальным представлениям Средневековья. Это прежде всего история того, что думало средневековое общество о себе самом. Но это рассказ и о том, как соотносились такие размышления с действительностью, как они вписывались в более общие идеологические системы, какие корни они имели в предшествующих эпохах и какое получили развитие в последующих. Если географическое пространство исследования очерчено достаточно жестко - Север Франции, то мыслительное его пространство отнюдь не ограничивается рамками одной проблемы и одного отрезка истории.
Введите сюда краткую аннотацию.
Известный ученый и литератор, член Французской академии Жорж Дюби (1919–1996) занимает особое место в современной историографии, являясь автором многочисленных глубоких исследований по истории средневековой Франции, а также популярных книжек по избранной им теме. Его захватывающие книги, смелость и богатство содержания которых поражают читателя, стали одним из символов Франции. В предлагаемой вниманию читателей работе автор рассматривает средневековое французское общество, как бы поднимаясь над фактологической картиной прошлого, уделяя внимание лишь отдельным, наиболее ярким историческим событиям.
Книга посвящена Средневековью на Западе, точнее, периоду с X по XV век. Цель настоящего издания - определить место явлений искусства среди всего того, что их окружает и приводит к их созданию, показать значение произведения искусства в определённую эпоху и ту функцию, которую оно выполняет - при всей внешней отрешенности от какой бы то ни было корысти, - его связи с производительными силами и культурой, одной из форм выражения которой оно является, а также с обществом, чьи мечты оно предвосхищает.
Настоящая монография представляет собой первую попытку исследования дипломатических отношений и культурных связей между Золотой Ордой и Египтом. Автор монографии анализирует причины, вызвавшие столь продолжительный и тесный союз между двумя странами, различными как как по своей культуре, так и по истории своего развития. Поводов для такого союза было несколько, причем важно подчеркнуть, что на всем протяжении рассматриваемого периода (от середины XIII до конца XIV в.) инициатива в поддержании дружественных отношений с Золотой Ордой, как правило (по крайней мере, до середины XIV в.), исходила от Египта, так как последний был не только заинтересованной стороной в этом союзе, но даже вынужден был искать политической поддержки в Золотой Орде.
В истории антифеодальных народных выступлений средневековья значительное место занимает гуситское революционное движение в Чехии 15 века. Оно было наиболее крупным из всех выступлений народов Европы в эпоху классического феодализма. Естественно, что это событие привлекало и привлекает внимание многих исследователей самых различных стран мира. В буржуазной историографии на первое место выдвигались религиозные, иногда национально-освободительные мотивы движения и затушевывался его социальный, антифеодальный смысл.
Таманская армия — объединение Красной армии, действовавшее на юге России в период Гражданской войны. Существовала с 27 августа 1918 года по февраль 1919 года. Имя дано по первоначальному месту дислокации на Таманском полуострове.
Книга вводит в научный оборот новые и малоизвестные сведения о Русском государстве XV–XVI вв. историко-географического, этнографического и исторического характера, содержащиеся в трудах известного шведского гуманиста, историка, географа, издателя и политического деятеля Олауса Магнуса (1490–1557), который впервые дал картографическое изображение и описание Скандинавского полуострова и сопредельных с ним областей Западной и Восточной Европы, в частности Русского Севера. Его труды основываются на ряде несохранившихся материалов, в том числе и русских, представляющих несомненную научную ценность.
Книга представляет собой исследование англо-афганских и русско-афганских отношений в конце XIX в. по афганскому источнику «Сирадж ат-таварих» – труду официального историографа Файз Мухаммада Катиба, написанному по распоряжению Хабибуллахана, эмира Афганистана в 1901–1919 гг. К исследованию привлекаются другие многочисленные исторические источники на русском, английском, французском и персидском языках. Книга адресована исследователям, научным и практическим работникам, занимающимся проблемами политических и культурных связей Афганистана с Англией и Россией в Новое время.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.