Время собирать камни - [12]

Старуха прижала карман обеими руками и всхлипнула. За нее заступилась возчица:

— Чего теперь выкидывать? Не хотите, не ешьте, а она пущай кушает! Вот какая доходная — все косточки на виду.

Тем временем Неля по-немецки объяснила Онезоргу смысл происходящего. Немец с неодобрением поглядел на старуху, которая продолжала всхлипывать, но уже грызла пряник. Демин не выдержал:

— Неля! Пройдемся немножко…

Приотстав от подводы, капитан начал:

— Не подумай, что я к тебе цепляюсь, потому что обиделся. Давай считать так: мы товарищи и товарищами останемся. Но должен тебе сказать, что с немцем ты себя ведешь неправильно.

— А что такое? — не поняла Неля.

— Все ему переводишь, все выкладываешь. Что он теперь про наших людей подумает?

— Но он же спрашивает. Да и сам по-русски понимает.

— А ты объясни: это они между собой шутят, пряники ей шофер подарил. Ты и раньше, я заметил, про то, что сахару нет, мыла… Во-первых, это временное явление, а во-вторых, его вообще не касается. Наше внутреннее дело.

— Значит, врать?

— Кто тебя просит врать? Это не вранье, — убежденно сказал Демин. — Это гордость, которая должна быть у каждого человека.

Колхоз имени Буденного оказался невелик — одна деревня, да и та наполовину из землянок. Жили в них те, у кого дома сгорели в войну. На одном из пепелищ плакала, билась об землю старуха.

Онезорг стоял тут же, опустив голову, сжав губы, а Неля и возчица хлопотали возле старухи, утешали, как могли. Высокая худая колхозница объясняла Демину:

— Как ихний дом сгорел, Дуся землянку копать не стала. Взяла Мишку и уехала под Архангельск, завербовалась.

— Адрес знаете?

— Не… Да они и не ждут Нюрку, думают, померла.

Прибежал председатель колхоза — низенький, с одутловатым больным лицом и синими губами. Кто-то ему уже рассказал про приезжих и про старуху.

— Алевтина, — сказал он худой колхознице и закашлялся. — Алевтина! Нюрку поведи пока что к себе, отпои водой… А вам, товарищ капитал, спасибо огромное, спасибо до земли!

— За что это? — застеснялся Демин. — Ну, подвезли…

— При чем гут подвезли? — замахал руками председатель. — Спасибо, что приехали наконец! Я вас как солнышка ждал!

— Так мы не к вам приехали, мы случайно.

Но председатель не дал Демину договорить:

— Ты ж сапер! Вот у тебя миноискатель на подводе. Сколько я заявок посылал, а говоришь, случайно!

Он опять закашлялся гулким астматическим кашлем, а отдышавшись, объяснил:

— Земля! Чувствуешь, земля даром пропадает! Самое родючее поле, а я его пальцем тронуть не смею — всё в минах… У меня ячмень припасен. Достал, выплакал, всю зиму берег, как мать ребеночка! А сеять некуда. Разминируй, я тебе в ножки поклонюсь!

— У нас свой маршрут, серьезное задание, — решительно сказал Демин. — Задерживаться не имею права.

— Не может у тебя быть задания серьезней! Разминируешь, успею посеять! — опять перешел на крик председатель. — Ячмень ведь! Не посею, чем скотину кормить?! Значит, резать? Нет, уж лучше ты меня зарежь! Вот прямо сейчас — вынай наган, стреляй мне в грудь!

— Извини, председатель, не могу.

— Да я тебя не отпущу! Лягу на дорогу, и езжай через меня! Вот на тебя люди смотрят, у них другой надежды нету!

Действительно, поодаль собрались кучкой колхозники — женщины, дети, два-три старика. Они внимательно прислушивались к спору своего заводного председателя е хмурым капитаном. И Демин неохотно сдался:

— А формуляр у тебя есть? С привязкой?

Председатель только руками развел.

…Подвода стояла на краю колхозного поля. Оно же было и минное поле, огороженное вехами — кольями с пучками соломы. Из-под миноискателей капитан вытащил щуп — обыкновенную палку с проволочным хоботком на конце.

— А как же искать без формуляра? — беспокоилась Неля. — Это все равно, что с закрытыми глазами. Один шаг в сторону.

Демин усмехнулся:

— Ну, не совсем так. Погляди на поле. Какого цвета трава?

— Зеленая.

— А что она где светлее, где темнее, видишь? Нет? А я вижу. Там, где мины закопаны, трава немножко другая выросла… И земля кое-где чуть просела. Видишь?

— Нет, — честно призналась Неля.

— А я вижу. Все поле как будто в оспинках.

Подошел Онезорг со щупом в руках, молча встал рядом с Деминым.

— Неля, скажи ему, что он не обязан.

Онезорг ответил по-немецки, и Неля перевела:

— Он знает, но говорит, что хочет помочь.

Капитан улыбнулся немцу — скупо, коротко, но все-таки улыбнулся.

— Ну что ж, спасибо… Быстрей уедем.

Они уже ступили на минное поле — одинаковыми осторожными шагами, когда Неля крикнула им вслед:

— Почему вы без миноискателей?

— Миноискатель хорош, когда мины металлические, — терпеливо объяснил Демин. — А тут, скорее всего, противопехотные, в фанерных корпусах. Тут со щупом надежнее.

Саперы шли, держась метрах в двадцати друг от друга, осторожно пробуя землю острыми штырями щупов. Время от времени то один, то другой опускался на колени, разрывал землю осторожными движениями пальцев — как садовник, боящийся повредить нежные корни, — и каждый раз из-под разрыхленной почвы вылезали угловатые очертания мины.

Самая сложная часть задачи состояла в том, чтобы аккуратно ввести предохранительную чеку в отверстие ударника и так же аккуратно извлечь взрыватель из корпуса мины.