Время смерти - [3]
Драматизм военной ситуации усиливался тем, что в войне, одной из главных целей которой было освобождение славянских народов и создание государства южных славян, против Сербии воевали солдаты-славяне, которых гнали в бой австрийские офицеры. Австрийская армия, действовавшая против Сербии, больше чем наполовину состояла из представителей зависимых от Австро-Венгрии славянских народов. Расчет венских политиков заключался в том, чтобы убить у славян стремление и возможность к объединению. Вспомним, как растерянно слушают студенты-капралы, еще вчера толковавшие в казарме о народном братстве, о восстании славян в Австро-Венгрии, об объединении сербов, хорватов, словенцев, перебранку солдат вражеских армий, говорящих на одном языке. Известно, что славянские части воевали и на русском фронте.
В литературных произведениях, созданных впоследствии на всех языках распавшейся Австро-Венгерской империи, мировая война, в которой славянские народы гибли за интересы своего угнетателя, предстает чудовищной, вопиющей бессмыслицей. Такой видят войну Гашек и Запотоцкий, Ванчура и Пуйманова, Гидаш и Крлежа. Старейший писатель Югославии Мирослав Крлежа — сам участник боев австрийской армии в Галиции — с болью и гневом писал в 20-е годы (рассказы «Хорватский бог Марс», драмы «Галиция», «Волчий лог») и позже, почти полвека спустя, в романе «Знамена», о трагедии хорватов, воевавших под желто-черными австрийскими знаменами.
В военных действиях против Сербии противоречия антинародной империалистической войны сплелись особо тугим клубком. По разные стороны окопов оказались югославянские народы, которым предстояло объединиться и которые в 1918 году объединились в общем государстве. В сербской армии воевали добровольцы, с опасностью для жизни пробиравшиеся из Воеводины или Боснии, входивших в состав Австро-Венгрии и, следовательно, бывших в состоянии войны с Сербией (в романе это студент Данило Протич-История, учитель-социалист Евтич). Из неприятельских окопов по ним стреляли мобилизованные в австрийскую армию их же земляки.
Национальные противоречия на Балканах имели глубокие корни; они драматически проявились накануне первой мировой войны, в балканских войнах 1912–1913 годов. В. И. Ленин писал об этом: «Если бы освобождение Македонии совершилось путем революции, то есть посредством борьбы и сербских, и болгарских, и турецких крестьян против помещиков всех национальностей (и против помещичьих балканских правительств), то освобождение стоило бы балканским народам, наверное, во сто раз меньше человеческих жизней, чем теперешняя война. Освобождение было бы достигнуто неизмеримо более легкой ценой и было бы неизмеримо полнее.
Спрашивается, какие же исторические причины вызвали то, что вопрос решается войной, а не революцией? Главная историческая причина — слабость, неразвитость, раздробленность, темнота крестьянских масс во всех балканских странах, а также малочисленность рабочих…»[3]
Роман Д. Чосича следует исторической действительности не только в изображении этой, может быть, самой драматичной для югославянских народов стороны войны. В романе вообще много исторических реалий. Д. Чосич часто приводит подлинные документы, освещающие внешнее положение Сербии, ее отношения с союзниками, очаги конфликтов, существовавших между ними. На первый план, и это естественно, выдвигаются вопросы, от которых непосредственно зависела судьба Сербии, прежде всего дипломатическая борьба за привлечение монархической Болгарии к союзу стран Антанты, двойственная позиция царской России. С документальной точностью воссозданы боевые операции сербской армии, передвижение войск, результаты сражений. Среди действующих лиц романа много имен подлинно существовавших деятелей истории: глава сербского правительства Никола Пашич, престолонаследник Александр, генералы сербской армии Путник и Мишич, командующий австрийской армией Потиорек, а также ряд старших офицеров сербской армии.
Д. Чосич не отходит от исторической реальности, но и не ставит своей целью восстановить ход событий во всей последовательности и полноте. Историки, вероятно, могли бы указать на неполноту картины войны, созданной в романе. В нем, например, до мельчайших деталей воссоздано сражение на горном хребте Сувоборе, которое вела сербская армия под командованием генерала Мишича. Какую роль в победном наступлении армии Мишича сыграли действия двух других сербских армий и черногорской армии? Об этом в романе едва упоминается. Документы, предваряющие роман, хотя и вводят события, происходившие в Сербии, в европейский контекст, показывают отношения Сербии с союзниками далеко не полностью. Лишь мельком говорится о наступлении русских войск в Галиции; между тем оно началось тогда же, когда и сражение на Сувоборе, и отвлекло часть армии Потиорека, действовавшей в Сербии.
Художественное произведение — это не историческое исследование. Взаимосвязь правды реальных фактов и правды художественной всегда сложна. Сложна она и у Д. Чосича. Автор исторического романа не может рабски следовать за фактами, важен их сегодняшний смысл, сказал однажды Чосич. А сегодняшний смысл событий первой мировой войны для писателя в том, как на этом историческом рубеже проявились потенциальные силы народа Сербии, как отразились на его судьбе пороки и противоречия буржуазного государства и, наконец — и это главное, — как в тяжелейших испытаниях выковывались представления народа о своем будущем.
