Время повзрослеть - [5]
— Мы познакомились в боулинг-клубе, — придумывал Курт.
— Нет, во время каякинга, — поправила его Карен.
— Ах да, точно, каякинг, — подхватил Курт.
— На прошлой неделе он впервые ужинал с моей мамой, и она в восторге от него, — сказала Карен.
— И мне она понравилась. Разве можно остаться равнодушным к такой обаятельной женщине?
Карен ликовала.
— Конечно, мы не должны были сидеть за этим столиком, — сказала она. — Просто не осталось других мест. Но это ошибка.
Монахиня на пенсии непонимающе посмотрела на них.
— А почему вы не должны были сидеть за этим столиком?
— Потому что мы не одиноки, — ответила Карен. — Мы вместе, и мы пара.
— Не понимаю, — сказала монахиня.
— И не пытайся. — Я похлопала ее по руке.
Курт и Карен проходили по залу, обнимая друг друга, притворяясь, что они влюблены. Курт представил кому-то Карен как свою ВП.
— Что такое ВП? — спросил меня Уоррен.
— Вторая половинка, — ответила я.
Уоррен глубоко вздохнул и схватился за край стола обеими руками.
— Ох, Уоррен! — воскликнула я.
— Я и не думал, что выход в свет окажется таким сложным, — произнес он.
— Все зависит от твоего восприятия, не усложняй, — сказала я. — Пойдем потанцуем.
Я действовала импульсивно. Не люблю танцевать. Но могу сказать, что он хорошо держался. Он устойчивый мужчина. Он мог бы вести.
Мы выбрали медленный танец под кавер песни «Like A Rolling Stone» Дилана. Каждый раз, когда солист пел «How does it feel?», толпа вторила ему. На другом конце танцпола Карен и Курт выкрикивали эту фразу друг другу в лицо. Индиго и ее муж Тодд подошли к нам. Индиго выглядела потрясающе, я сказала ей об этом, мы обнялись и стали танцевать вместе.
— Разве это не лучшая вечеринка в мире? — спросила она.
— Она эпичная, — ответила я. — Космическая.
— Тебе хватило шампанского?
— Да, все прекрасно.
— Я рада, что ты танцуешь с Уорреном, — сказала она. — Я знала, что вы поладите.
— С чего ты взяла?
— Ты легко находишь общий язык с травмированными мужчинами. — Она наклонилась ближе. — Ты добрее, чем думаешь.
Тодд схватил ее, и они отдалились прежде, чем я успела возразить ей. Я наблюдала за невестой в рваных шелках: ее кольцо сияло ярче всех звезд на небе.
Позже мы с Уорреном остались одни за столом и вытянули ноги, положив их на стулья. Напротив нас стояли огромные вазы с мороженым, политым сиропом. Я попросила его отдать мне свою вишенку, он был не против, и я жадно ее съела. Он рассказал мне об одной из трех компаний, которыми владел. Карен и Курт приостановились возле нас. Она держала в руке бутылку шампанского. Это была ее бутылка, и я хотела бы посмотреть на того, кто попытается ее забрать.
— Как все прошло? — спросила я. — Все купились на вашу историю?
— Пару раз спалились, — признал Курт.
— Но было же весело! — воскликнула Карен. — Разве нет?
Курт кивнул. Он выглядел так, словно уже начал спускаться с небес на землю.
— А сейчас мы возвращаемся обратно в отель! — выкрикнула Карен. — Мы с Карлом.
— Куртом, — произнес Курт. Он помрачнел.
— Что?
— Меня зовут Курт, не Карл.
— Я это и имела в виду — Курт, — сказала она. — О господи! Извини. Ты же знаешь, что я помню твое имя?
Мы с Уорреном молча наблюдали за ними. Курт и Карен ушли вдвоем.
— Что бы ты сделал на месте Курта? — спросила я Уоррена.
— Я отвел бы эту девчонку обратно в отель, уложил ее в кровать, потом вернулся бы в свою комнату и подрочил, — ответил он.
— Скорее всего, она вырубится до того, как между ними что-то произойдет, — сказала я. — А даже если и нет, то что?
— Думаю, я старомоден, — произнес Уоррен.
— Правда? — удивилась я. — Тем не менее ты не стар, если это то, что ты имел в виду. Ты заблуждаешься.
Я положила ладонь на его руку в полной уверенности, что моя улыбка взволнует его. И задумалась о том, что такое доброта. Я погладила его по руке. Вечер становился прохладным. Группа объявила последнюю песню.
— Я хорошо провел время с тобой, — сказал он.
— Я тоже, — ответила я, — мы могли бы продолжить этот вечер. Будет легко и весело. Ты можешь пойти ко мне, или я — к тебе. — Я продолжала гладить его по руке. — Честное слово, я не пьяна.
— Наверное, я дурак, раз отказываюсь от подобного предложения прекрасной молодой девушки, но это не для меня, я не такой. Я не говорю, что ты не должна это предлагать, но также не могу сказать, что поддерживаю это. Все, что я увидел сегодня вечером, кажется мне неправильным.
Я отдернула руку.
Он продолжил:
— Я прожил с ней двадцать девять лет. Мы поженились сразу после колледжа. Это была женщина, рядом с которой я хотел умереть. У меня никогда не было свиданий на стороне, случайных связей или чего-то подобного. Не представляю себе, как вы все это делаете. И не представляю себе, как сам смогу этим заниматься. Разве тебе не одиноко?
— Уоррен, пожалуйста, не будь таким ужасным.
— Мне жаль, — произнес он, сделал паузу, а потом повысил голос: — Нет, мне не жаль. Ты хотела секса со мной, хотя едва меня знаешь. Мы знакомы всего три часа.
— Уоррен, извини. Я была неправа. Ты все-таки действительно старый.
Я сбежала со слезами на глазах. Уходя с вечеринки, я встретила Индиго.
— Это был великолепный вечер, — сказала я, утирая слезы. — Просто я поддалась эмоциям. Я так рада за тебя.
Больше тридцати лет Эди и Ричард Мидлштейны живут в предместье Чикаго, и все это время их брак балансирует на грани развода. С раннего детства Эди считала еду способом не только утолить голод, но и выразить любовь, спастись от одиночества, утешиться в беде. Ни уговоры близких, ни доводы разума не могли убедить ее отказаться от этой слабости. Ричард искренне хотел помочь жене и сохранить семью, но и его терпение оказалось не безграничным. Поняв, что все его попытки тщетны, он вынужден был отступить. Отныне от Эди все отвернулись — даже самые дорогие и близкие люди.
История подростка Ромы, который ходит в обычную школу, живет, кажется, обычной жизнью: прогуливает уроки, забирает младшую сестренку из детского сада, влюбляется в новенькую одноклассницу… Однако у Ромы есть свои большие секреты, о которых никто не должен знать.
Эрик Стоун в 14 лет хладнокровно застрелил собственного отца. Но не стоит поспешно нарекать его монстром и психопатом, потому что у детей всегда есть причины для жестокости, даже если взрослые их не видят или не хотят видеть. У Эрика такая причина тоже была. Это история о «невидимых» детях — жертвах домашнего насилия. О детях, которые чаще всего молчат, потому что большинство из нас не желает слышать. Это история о разбитом детстве, осколки которого невозможно собрать, даже спустя много лет…
Строгая школьная дисциплина, райский остров в постапокалиптическом мире, представления о жизни после смерти, поезд, способный доставить вас в любую точку мира за считанные секунды, вполне безобидный с виду отбеливатель, сборник рассказов теряющей популярность писательницы — на самом деле всё это совсем не то, чем кажется на первый взгляд…
Книга Тимура Бикбулатова «Opus marginum» содержит тексты, дефинируемые как «метафорический нарратив». «Все, что натекстовано в этой сумбурной брошюрке, писалось кусками, рывками, без помарок и обдумывания. На пресс-конференциях в правительстве и научных библиотеках, в алкогольных притонах и наркоклиниках, на художественных вернисажах и в ночных вагонах электричек. Это не сборник и не альбом, это стенограмма стенаний без шумоподавления и корректуры. Чтобы было, чтобы не забыть, не потерять…».
В жизни шестнадцатилетнего Лео Борлока не было ничего интересного, пока он не встретил в школьной столовой новенькую. Девчонка оказалась со странностями. Она называет себя Старгерл, носит причудливые наряды, играет на гавайской гитаре, смеется, когда никто не шутит, танцует без музыки и повсюду таскает в сумке ручную крысу. Лео оказался в безвыходной ситуации – эта необычная девчонка перевернет с ног на голову его ничем не примечательную жизнь и создаст кучу проблем. Конечно же, он не собирался с ней дружить.
У Иззи О`Нилл нет родителей, дорогой одежды, денег на колледж… Зато есть любимая бабушка, двое лучших друзей и непревзойденное чувство юмора. Что еще нужно для счастья? Стать сценаристом! Отправляя свою работу на конкурс молодых писателей, Иззи даже не догадывается, что в скором времени одноклассники превратят ее жизнь в плохое шоу из-за откровенных фотографий, которые сначала разлетятся по школе, а потом и по всей стране. Иззи не сдается: юмор выручает и здесь. Но с каждым днем ситуация усугубляется.