Время орка - [90]

— Ладно… — произнёс он дрогнувшим голосом, продолжая путь.

На стенах плясали тени. Поднеся к ним факел, Эдуард обнаружил хорошо знакомые любому жителю королевства рельефы, изображавшие сюжеты Великой войны. Тяжеловесные фигуры проклятых воинов сошлись в ожесточённом бою с Древними.

Неужели это санкторий? Здесь, так далеко от всего на свете? Зачем колдун отправил его в эти древние руины?

Увлёкшись изображениями, Эдуард сам не заметил, как тоннель, по которому он шёл, кончился. Теперь юношу окружал просторный тёмный зал, опирающийся на целый лес колонн. Впереди виднелся свет, и Эдуард инстинктивно направился к нему.

Чем дальше он углублялся, тем больше овладевали им жуть и тревога. Голоса, которые он порой слышал в тёмных каторжных тоннелях, звучали здесь почти осязаемо. Это были голоса из его снов.

Краем глаза он заметил ещё одну странность. Свет факела порождал длинные чёрные тени, но их было гораздо больше, чем колонн, поддерживавших невидимый свод.

Медленно, как во сне, Эдуард повернул голову. На полу лежали тени людей. Людей, которых не видел его глаз. Незримые и недвижимые, эти фигуры просто стояли, как будто ожидая чего-то. Он чувствовал на себе их пристальные взгляды.

Расширенные от ужаса глаза Эдуарда не отрывались от света, видневшегося впереди. Лоб увлажнился холодным потом. На негнущихся ногах юноша упрямо шагал вперёд, стараясь больше не смотреть на призрачные тени, окружавшие его.

Безумие. Оно всё же незаметно настигло его. Быть может, все события последних недель просто привиделись ему? Ярви, побег, волки, поместье, каньон, пустынники. Неужели, это просто игра его воображения? Быть может, он всё ещё в шахтах? Лежит и сходит с ума под каким-нибудь обвалом? Быть может, он вообще мёртв?

Тоска. Безнадёжность. Усталость. Они наваливались на Эдуарда неподъёмными ледяными глыбами. Голоса становились громче и настойчивее…

В яростном порыве Эдуард стиснул голову руками, уронив факел на пол.

— Хватит! — отчаянно крикнул он. — Прочь от меня! Прочь!

Удивительно, но эти слова подействовали. Гомон тысяч голосов превратился в робкий шёпот, а свинцовая усталость оставила тело. Подобрав факел, он двинулся дальше.

С далёкого потолка вниз падал ослепительный солнечный луч. Должно быть, его порождала хитроумная система зеркал, но сейчас Эдуард не мог об этом думать. Всё его внимание было приковано к каменному трону, на котором сидела одинокая человеческая фигура, закованная в тяжёлые воинские доспехи.

Это зрелище было чудовищно. Непостижимо. Немыслимо. Всё равно что увидеть кусок льда, лежащий посреди пылающего очага.

Эдуард сразу узнал эту броню, потому что видел её в своих кошмарах. Чёрная воронёная сталь, покрытая слоем пыли. Её жёсткие грани украшала россыпь причудливых символов, напоминавших буквы неведомого языка. Это была броня Чёрного легиона. Перед Эдуардом, в самом сердце древнего святилища, сидел проклятый легионер.

— Не может этого… — прошептал Эдуард, пятясь.

Голова легионера поднялась одним резким движением. В глубине чёрного шлема загорелись глаза, похожие на две пронзительно холодных звезды.

— быть — закончил за него гулкий призрачный голос.

* * *

— Так, значит, вы бежали вместе? — поинтересовался К'Халим, поправляя седельные ремни своего верблюда.

— Может, и вместе, — уклонился Ярви, ковыряясь ножом в ногтях. — Тебе какое дело?

— Да так… — пустынник выглядел, словно в этом мире его интересовало только седло, — хочу понять, как ты заставил его поверить себе.

— Не понял? — Голос вора стал гораздо холоднее.

— Зачем ты следуешь за ним?

— Ну, знаешь, — усмехнулся Ярви, — таким, как я, податься-то особо некуда. Да и обязан мне кое-чем этот парень.

— Прости, дахил. — На губах пустынника появилась такая же фальшивая улыбка. — Я скажу по-другому: зачем ты следуешь за ним на самом деле?

— Зачем, зачем… — Ярви овладела его обычная бандитская лихость. — Чего привязался? Приглянулся тебе, что ли?

Сверкнул изогнутый меч. Описав в воздухе стремительную дугу, он обрушился на вора.

Атака была внезапной, но ей не удалось достигнуть цели. Кривое лезвие наткнулось на сталь ножа, которым Ярви успел остановить удар.

— Ты скажешь мне это, дахил, — жестко произнёс К'Халим, крепко сжимая рукоятку меча. — Скажешь или умрёшь.

* * *

— Кто… — Эдуард не мог оторваться от сияния холодных глаз. — Кто… ты?

— Лишь тень.

Его голос был похож на эхо. Краешком балансировавшего на краю безумия сознания Эдуард понимал, что с ним говорит не человек. Уже не человек.

— Тень?

— Тень былого.

— Ты был легионером?

— Был. Есть. Буду.

— Что ты делаешь здесь?

— Жду.

— Ждёшь? Чего?

— Тебя.

— Меня? — Эдуард опешил. — Я всего лишь иду по следам своего отца.

— Он был здесь.

— Зачем? Что он искал?

— Истину.

— И ты открыл ему её?

— Да.

Эдуард понял, что нашёл её. Точку поворота своей судьбы. Точку поворота судьбы своего отца.

— Я тоже хочу её знать, — медленно сказал юноша. — Расскажи мне.

— Слова не имеют значения. Только память имеет значение.

— Я не понимаю. Ты не можешь сказать мне?

— Я могу показать её тебе.

— Я готов.

— Тогда надень мой шлем, и ты поймёшь.

Сияние глаз потухло. Голова легионера вновь бессильно упала на грудь.