Время не ждет - [129]

Боевые действия между флотом США и Британии сошли «на нет» несколько часов спустя, но пока дипломаты не договорились считать это «пограничным инцидентом», флот Его Величества выпил немало крови.

Каждая проводка судов с подкреплениями и боеприпасами превращалась в полноценную боевую операцию, когда обе стороны маневрировали, пытаясь переиграть противника. Благо, нового «инцидента» так и не случилось, но ситуация была на волоске.

Потери десантников составили почти половину личного состава, и прежде всего из-за действий английских пилотов. Много десантных судов пошло на дно…

Первая волна десанта выбита почти едва ли не под ноль, из восьмисот человек живыми осталось меньше пятидесяти. Но своими действиями мы если не обеспечили, то сильно облегчили высадку второй волны. Вроде как не зря умирали… но «похоронки» семьям погибших я писал лично. Чтобы помнить.

Парни очень злы на англичан, и кажется мне, что пусть островитяне и выиграли от столкновения что-то там стратегическое, но политически онипроиграли. По крайней мере, в плане пропагандистском.

Неприязнь к британцам, подпитываемая мифологией Войны за Независимость, получила новый виток. И неприязнь, это мягко сказано. Ненависть!

* * *

Бостон взяли двойным ударом — флот под командованием Скофилда с моря, июжане под командованием Лонгстрита с юго-запада. Командование высадившимся десантом пришлось взять на себя — Холкомбу не повезло, очередь из авиационного пулемёта развалила его едва ли не пополам в самом начале операции.

Республиканцы, перепуганные собственной пропагандой до полусмерти, оказали ожесточённое сопротивление. В некоторых отрядах ополчения, составленных на основе приходских общин, роль комиссара, а иногда и командира, выполняли пасторы. Боевыми умениями такие отряды отличались редко, зато часто — стойкостью и невероятной жестокостью.

Религиозный фанатизм священников во время Гражданской получил подпитку, а «заводить» паству они и раньше умели. Жестокие, совершенно Ветхозаветные действия Республиканских ополченцев, уже никого не удивляли, но озлобляли до крайности. Особенно серьёзное противостояние у них было с южанами.

Пуританские пасторы много говорили о «Новых агарянах»[197], к коим причисляли всех сторонников Демократического Альянса скопом. Себя они, что нередко для протестантов, называли «Новым Израилем» и «Избранным народом»[198], что вызвало волну антисемитизма в наших рядах.

До погромов не дошло, но отношение к евреям, и без этого не слишком дружелюбное, упало до состояния «терпим сквозь зубы». Отношение к евреям светским, вроде того же Раппорта, в целом терпимое, а вот иудеям религиозным пришлось несладко[199].

В Новой Англии война Гражданская стала ещё и религиозной.

* * *

Пленных взяли много…

… — но что теперь с ними делать? — Озвучил общую мысль Фаулз, прибывший в завоёванный Бостон вместе с Лонгом. Новая Англия была опорой Республиканцев, и здесь же проживали самые одиозные, самые замаранные политики и предприниматели. А ещё замазанные в крови пасторы и ополченцы, ничему не научившиеся и не готовые к примирению. Фанатики.

Отпускать нельзя. Судить? Соблюдая все буквы закона, очень многих придётся даже не стрелять — вешать[200]! Много вешать, очень много. Не тысячи даже, десятки тысяч. А по законам времени военного и вовсе…

Не назовут ли потом это Новой Инквизицией или гонениями на пуритан? Назовут, в любом случае назовут. Сумели же они повернуть события Варфоломеевской ночи так, что практически весь мир считает пуритан невинными жертвами[201]?

— Выкуп, — Произносят мои губы, — для всех, кроме самых одиозных.

Вижу недовольное лицо президента, явно готового возразить, и…

— … а для прочих баннация[202]. С верёвкой.

— А вот это… — Лонг задумался, — надо обдумать.

* * *

Войска прошлись по Новой Англии паровым катком, подавив малейшее сопротивление. Ополченцы Демократического Альянса вели себя, как на оккупированной территории.

Стреляли за косой взгляд, за… всё! Террор, назвать ситуацию иначе сложно. Единственное — войска не столько «безобразничали», сколько запугивали, нагнетая обстановку. Насилие по отношению к женщинам пресекали жёстко.

Адреса и имена активных Республиканцев спецслужбы Лонга собрали давным-давно. В отдельную категорию попали те, на кого не хватало прямых улик. Фабриковать дела президент запретил, но не запрещал работать жёстко. «Жёсткость» поняли как «жестокость», и президент промолчал…

Откровенных пыток старались не допускать, но психологическое давление оказывалось нешуточное. Если и пытали, то с оглядкой и так, чтобы не оставлять следов.

Расследование и сбор доказательств шло полным ходом, и всё это время в жизнь проводилась политика террора. Людей хватали среди бела дня и по ночам, расстреливали… по большей части фиктивно, но слухи ходили самые жуткие.

И… грянуло! Пошли суды — открытые, с допуском прессы — в том числе иностранной. Не всей… Лонг наладил нормальные дипломатические отношения с СССР, и теперь советские газеты взахлёб перепечатывают бюллетени из залов суда над «Врагами американского народа».

В восторге и французские репортёры, восхищающиеся прямыми аналогиями с Великой Французской Революцией. С Францией у нас теперь самые тёплые и дружественные отношения… расплачиваться за которые пришлось целым рядом преференций экономического и политического характера.