Время надежд (Книга 1) - [17]
"Все, - думал он. - Это конец... А может быть, не заметят..."
- Der Oberleutnant experementierte. Die alten Romer sagten ja: "Toten heijt; noch nicht besiegen..." [Обер-лейтенант экспериментировал. Римляне говорили "Убить - это еще не значит победить" (нем.)]
Простучала короткая автоматная очередь.
- Das ist schon der vierte Iwan, den ich heute ins Jenseits befordert habe. Das werde ich abends meiner Paula schreiben Ich schreibe ihr jeden Tag [Сегодня отправил на тот свет четвертого ивана Вечером напишу об этом Пауле. Я пишу ей каждый день (нем).].
Затаив дыхание, Волков ждал, когда они уйдут, надеясь, что яма скрыта густой травой и его не заметят.
Но трава прошелестела у самой головы. Он увидел заляпанные желтой глиной широкие раструбы сапог.
Щелкнул затвор автомата.
"Сейчас выстрелит, - устало подумал Волков. - Как просто .."
- Halt, Richard! [Стой, Рихард! (нем )] Другой, унтер-офицер, шагнул к Волкову, стал расстегивать карман его гимнастерки. Под каской было молодое лицо с упругими, чисто выбритыми щеками На груди блестели какие-то медали. Он вытащил удостоверение Волкова и, коверкая русские звуки, прочитал:
- Люй-тэ-нант Воль-ков...
И мигнув одним глазом Волкову, как давнему знакомому, сказал:
- Aufstehen! [Встать! (нем.)] А солдат, приземистый, с широким ртом и тяжелым подбородком, что-то быстро проговорил. Унтер-офицер кивнув, ответил, с интересом глядя на русского.
Волков понял, что его сейчас должны убить. Холодная испарина проступила на лбу. И страшнее всего казалось то, что убьют не в бою, а лежащим на земле, как охотники добивают раненое животное, без всякой злости к нему, совершенно равнодушно. Стиснув зубы, чтобы не застонать от резкой боли, упираясь ладонями в мягкую траву, он приподнялся.
- Gut, - засмеялся унтер-офицер. - Ich habe doch gesagt, das dieser Russe stur ist [Хорошо.. Я же юворил, что этот русский с упрямым характером (нем).].
И немцы и деревья качались перед глазами Волкова, он даже не чувствовал собственного тела, ощущал дикую боль и хлюпающую в сапоге горячую влагу.
"Это кровь... Сколько крови у человека? Пять литров".
Ему стало вдруг смешно оттого, что вспомнил, как мать приходила в ужас, если он нечаянно обрезал палец.
- Vorwarts! [Вперед! (нем)] - крикнул солдат.
Унтер-офицер показал рукой на холм, где стоял теперь бронетранспортер.
"Хотят расстрелять там", - подумал Волков.
Кругом лежали трупы. Они застыли в неестественных позах, истыканные штыками, убитые пулеметной очередью, с проломленными черепами, иногда друг на друге, сцепившись мертвой хваткой. Немцы ходили, подбирали своих и оттаскивали к грузовикам. Волков будто сейчас заметил необычную ярко-синюю прозрачность воздуха. Невидимые с земли, где-то в синей дымке звенели жаворонки, как бы напоминая, что у живых всегда остаются их заботы.
А немцы шли рядом, продолжая говорить и снова вспоминая какую-то Паулу.
Волков тоже почему-то вспомнил Машу Галицыну и то, как один раз провожал ее из школы домой и она вдруг сказала: "Хочешь... если ты смелый, поцелуй меня". А затем стукнула его портфелем и убежала...
Он облизнул губы, сухие, воспаленные и шершавые.
- Halt!.. - проговорил унтер-офицер, склоняясь над убитым. - Mein Gott... Karl! [Стой!.. Мой бог... Карл! (нем)]
- Du? - замахиваясь кулаком, прорычал солдат.
- Пошел к черту!
- Was? [Что? (нем.)] - заорал немец и поднял автомат.
Волков почувствовал, как где-то у затылка толчками бьется кровь.
Унтер-офицер напряженно, изучающе глядел на русского лейтенанта.
- Komm! [Иди! (нем.)] - сказал он и толкнул Волкова.
Длинная черная легковая машина с открытым верхом, за нею бронетранспортер проехали к холму. Когда Волкова туда привели, немецкие солдаты уже выстроились в каре. У холма группой сидели пленные. Все они были ранены. И теперь старались перевязать друг друга лоскутами рубашек. Унтер-офицер доложил что-то розовощекому, с тонкими усиками офицеру. На холме солдаты копали могилу.
- А из наших все ж пробились некоторые, - тихо сказал Волкову раненый боец. - В лес ушли... Да вы сядьте, лейтенант. Еще стоять перед ними...
Резко прозвучала немецкая команда, и шеренги словно окаменели. Несколько солдат подняли на винтовках тела двух убитых здесь пулеметчиков и медленно понесли к могиле.
- Хоронят, что ли? - сказал боец. - Ну дела! Пулеметчиков наших хоронят. А думали, нам ямку откопали...
С сиденья легковой машины встал пожилой длиннолицый немец. Он громко и сердито бросил несколько коротких фраз застывшей шеренге.
- Так и есть, хоронят, - удивился боец. - Они ж их не меньше сотни побили! Во чудо! Энтот старик, должно, генерал их. Кабы знать, чего сказал...
XIV
Над лесом тяжело гудели "юнкерсы". Гул моторов доносился и от шоссе.
- Надо передохнуть, - сказал Власюк. - Теперь мы, что иголка в стогу.
Радистка устало села на пень.
- Может, ошиблись летчики? - спросил Власюк.
Андрей развернул карту и покачал головой.
- Здесь...
- Каких ребят потеряли! - вздохнул сержант. Грубоватое, точно вырубленное из камня и не отделанное резцом лицо его было хмурым, на поцарапанной веткой шее запеклась кровь.
Антон Иванович Деникин — одна из важнейших и колоритных фигур отечественной истории. Отмеченный ярким полководческим талантом, он прожил нелегкую, полную драматизма жизнь, в которой отразилась сложная и противоречивая действительность России конца XIX и первой половины XX века. Его военная карьера повенчана с такими глобальными событиями, как Русско-японская, Первая мировая и Гражданская войны. Он изведал громкую славу побед и горечь поражений, тяготы эмиграции, скитаний за рубежом. В годы Второй мировой войны гитлеровцы склоняли генерала к сотрудничеству, но он ответил решительным отказом, ибо всю жизнь служил только России.Издание второе, дополненное и переработанное.Издательство и автор благодарят Государственный архив Российской Федерации за предоставленные к изданию фотоматериалы.Составитель фотоиллюстративного ряда Лидия Ивановна Петрушева.
Супруга самого молодого миллиардера в мире Марка Цукерберга – Присцилла Чан – наверняка может считаться одной из самых удачливых девушек в мире. Глядя на совместные фото пары, многие задаются вопросом: что же такого нашел Марк в своей институтской подруге? Но их союз еще раз доказывает, что доброта, участливость, внимание к окружающим и, главное, безоговорочная вера в своего мужчину куда ценнее растиражированной ненатуральной красоты. Чем же так привлекательна Присцилла Чан и почему все, кто знакомится с этой удивительной девушкой, непременно немного влюбляются в нее?
В этой книге историю своей исключительной жизни рассказывает легендарный Томи Лапид – популярнейший израильский журналист, драматург, телеведущий, руководитель крупнейшей газеты и Гостелерадио, министр юстиции, вице-премьер, лидер политической партии… Муж, отец и друг… В этой книге – его голос, его характер и его дух. Но написал ее сын Томи – Яир, сам известный журналист и телеведущий.Это очень личная история человека, спасшегося от Холокоста, обретшего новую родину и прожившего выдающуюся жизнь, и одновременно история становления Государства Израиль, свидетелем и самым активным участником которой был Томи Лапид.
Президентские выборы в Соединенных Штатах Америки всегда вызывают интерес. Но никогда результат не был столь ошеломительным. И весь мир пытается понять, что за человек сорок пятый президент Дональд Трамп?Трамп – символ перемен к лучшему для множества американцев, впавших в тоску и утративших надежду. А для всего мира его избрание – симптом кардинальных перемен в политической жизни Запада. Но чего от него ожидать? В новой книге Леонида Млечина – описание жизни и политический портрет нового хозяина Белого дома на фоне всей истории американского президентства.У Трампа руки развязаны.
Новую книгу «Рига известная и неизвестная» я писал вместе с читателями – рижанами, москвичами, англичанами. Вера Войцеховская, живущая ныне в Англии, рассказала о своем прапрадедушке, крупном царском чиновнике Николае Качалове, благодаря которому Александр Второй выделил Риге миллионы на развитие порта, дочь священника Лариса Шенрок – о храме в Дзинтари, настоятелем которого был ее отец, а московский архитектор Марина подарила уникальные открытки, позволяющие по-новому увидеть известные здания.Узнаете вы о рано ушедшем архитекторе Тизенгаузене – построившем в Межапарке около 50 зданий, о том, чем был знаменит давным-давно Рижский зоосад, которому в 2012-м исполняется сто лет.Никогда прежде я не писал о немецкой оккупации.
В книге известного публициста и журналиста В. Чередниченко рассказывается о повседневной деятельности лидера Партии регионов Виктора Януковича, который прошел путь от председателя Донецкой облгосадминистрации до главы государства. Автор показывает, как Виктор Федорович вместе с соратниками решает вопросы, во многом определяющие развитие экономики страны, будущее ее граждан; освещает проблемы, которые обсуждаются во время встреч Президента Украины с лидерами ведущих стран мира – России, США, Германии, Китая.