Время, Люди, Власть. Воспоминания. Книга 2. Часть 4 - [106]

Это вполне понятно. Там было, как в парламенте буржуазной страны, состоящем из представителей различных классов. Любой обсуждаемый вопрос всегда служит интересам одного или другого класса. Поэтому по-разному воспринимается и каждый вопрос. Колонизаторы без всякого энтузиазма слушали мой доклад, а посланцы освободившихся народов или тех, которые еще находились на положении колоний, сочувствовали моему выступлению. Мы достигли своей цели, поставив сей вопрос от имени Советского Союза. Хороший вопрос! И он оставил свой след, был по-доброму принят многими народами, на что мы и рассчитывали. Обсуждение доклада проходило содержательно и остро. Настало время формулировать резолюцию. Разработали ее мы. Теперь уже не помню деталей процедуры согласовывания. Признанным мастером по этим делам был Громыко, в чем он имел многолетний опыт, начиная с самого учреждения ООН, когда он присутствовал на учредительном заседании как заместитель министра иностранных дел СССР. А возглавлял нашу делегацию Молотов.

Да, Громыко хорошо знал всю "кухню". В ходе обсуждения резолюции США не выступали против, но пошли по линии выхолащивания остроты из Декларации. Мы это предвидели и поставили США перед дилеммой: выступить против наших предложений - значит объединиться с колонизаторами, противопоставить себя народам огромных континентов, особенно Африки; поддержав же нас, они затронули бы интересы своих союзников Великобритании, Франции, Испании, Португалии, Нидерландов, Бельгии. Мы заранее чувствовали, что США не смогут демонстративно проголосовать против нас и будут вынуждены скрепя сердце голосовать вместе с нами. При закулисном обмене мнениями выяснилось, что за Декларацию будут голосовать не только США, но даже Англия и Франция, ибо они уже встали на путь предоставления своим колониям государственной независимости. Противниками наших предложений оставались Испания и Португалия. Когда Андрей Андреевич Громыко сказал, что США, Франция и Англия не станут голосовать против нашего текста, это, конечно, было победой. Но с точки зрения достижения эффекта мы своей цели достигали, даже если бы они решили высказаться против. Это придало бы еще больше остроты постановке вопроса о ликвидации колониальных режимов.

Так жизнь подтверждала правильность марксистско-ленинского учения по национальному вопросу. Нам происходящее было очень приятно. Мы добились своей цели, наша политика получила признание и у народов, завоевавших независимость, и у народов, которые еще борются за независимость. Они сразу увидели, кто их друг, а кто враг. Социалистические страны первыми подняли свой голос в их защиту. Советский Союз проводит внутри страны политику равноправия между народами, за нее же он борется и в международном масштабе. И вот при голосовании абсолютное большинство стран высказалось за принятие Декларации и соответствующей резолюции[177]. Кажется, ряд стран воздержался, потому что голосовать "за" не хотели, а "против" - значит выставить себя в дурном свете[178]. Мы получили большое политическое удовлетворение от самой постановки этого вопроса и приобрели еще больше симпатий среди угнетенных. С делегацией США на той сессии мы не поддерживали никаких контактов.

Выступал там и Китай, как называли Тайвань. Мы, конечно, душой и телом были преданы КНР. Поэтому, когда выступал представитель Тайваня, делали все, что было доступно, для выражения своего презрения к нему: устраивали обструкцию, топали ногами. И не только наша делегация, таких было много. Использовали мы и другие способы выражения протеста, хотя в таком огромном помещении наш способ все-таки не производил сильного эффекта. На всех заседаниях мы выступали с предложением лишить мандата представителя Тайваня и передать его Народному Китаю, который еще не входил в ООН. Но большинства голосов мы не собирали, хотя, признаться, я питал надежду, что теперь изменилась расстановка сил и создалась реальная возможность принять решение о лишении Тайваня мандата. К сожалению, ряд малых стран, которые юридически уже получили свободу, фактически еще находились под влиянием бывших хозяев и не раз голосовали вместе со своими господами, у которых ранее были на положении полурабов. Во время моего пребывания в Нью-Йорке у нас разгорелся большой скандал с Хаммаршельдом, по национальности шведом. Мы его знали и одно время относились к нему неплохо, поддерживали его кандидатуру, когда она была выдвинута на пост генерального секретаря ООН после того, как его занимал норвежец социал-демократ Трюгве Ли[179].

Не знаю, из-за чего у нас обострились отношения с Ли. Это было еще во времена Сталина. Когда я находился в Норвегии, то мне хвалили Ли и говорили, что он хорошо относится к Советскому Союзу. Но так уж сложились обстоятельства. Это очень трудный пост - генеральный секретарь ООН, с массой сложной работы. Была выдвинута кандидатура Хаммаршельда, мы согласились. А когда в Конго обострились внутренние столкновения, мы посчитали, что Хаммаршельд недостаточно поддерживает интересы стран, борющихся против колониализма. У нас возникла идея: чтобы в ООН в равной степени отражались интересы трех группировок стран в мире - капиталистических, социалистических и "промежуточных", недавно получивших независимость, но еще не определивших своего социального выбора, - вместо одного генсека, единолично возглавляющего аппарат ООН, иметь трех лиц. Один будет от стран капиталистического лагеря, другой - от социалистического, третий - от освободившихся стран. Эту идею выдвинул лично я и горячо ее поддерживал. Но многие люди доказывали мне, что это невозможно, ибо будут заморожены все дела, нельзя будет продвинуть вообще никакого вопроса. Я же доказывал свою правоту. Мои коллеги в руководстве, в том числе Громыко, поддерживали мое предложение. Ну что значит - заморозить? И почему следует бояться тройки? Ведь существует же нечто подобное в ООН - Совет Безопасности, который состоит из полутора десятков человек, причем пять стран там незаменяемы и не переизбираются. Главные вопросы решаются именно этими пятью странами, и если одна голосует против, то дело считается непринятым. Такую же процедуру можно завести и для текущих вопросов. Текущие вопросы тоже имеют большое значение. Секретариат ООН управляет войсками ООН. Они как раз находились в некоторых странах, включая Конго. От Секретариата зависело и то, какие даются директивы, какие назначаются люди на командные посты, какая будет проводиться повседневная политика. Поэтому я и считал, что надо иметь тройку, которая станет руководить всеми делами с учетом интересов каждой группировки. Конечно, вопросы станут решаться медленнее. Но иной раз это даже хорошо, соответствует конкретным интересам стран.