Он приложил ладонь девушки к рукояти меча, Анька охнула, дернулась и часто-часто задышала.
– Счастья вам! – запахивая пальто, рассмеялся мальчишка.
– И детишек побольше! – ехидно добавил один из его приятелей.
– Только не перетрудитесь, – совсем уж разошелся самый рослый тип в компании, но словил «леща», ойкнул, потер затылок и пообещал нашему защитнику: – Вот я сейчас тебя тоже как тресну! А ну, иди сюда!
И ватага убежала так же быстро, как появилась.
– Хорошо, – сообщила мне Анька совершенно здоровым голосом, как раз тогда, когда бамкнул последний удар колокола. – Прямо хорошо!
Она задрала свитер, вызвав веселое хихиканье Жанны, и осмотрела живот. Он был плоский, чуть подкачанный, с серьгой, вдетой в пупок, и без малейших признаков черноты.
– Кому расскажу – никто не поверит, – устало сказала она, положив голову на мое плечо. – Да что там? Утром проснусь, и буду думать, что все это мне приснилось.
– Может, оно и к лучшему? – предположил я. – Тогда, наверное, и подарок тебе надо вручать уже с утра, а то забудешь, что он от меня?
– Подарок сейчас давай, – потребовала Анька, оживившись. – Правда, твой остался в гостинице, я его с собой не брала. Я подумала, что мы погуляем, а потом ко мне пойдем. Но мой ты можешь подарить прямо сейчас.
– На. – Я протянул ей узкий деревянный ящичек, который второй день лежал в кармане моего пальто. – Хорошая штука, если научиться пользоваться, уж поверь мне.
– А что это? – девушка ноготком поддела золотистый замочек и откинула его. – Посмотрим!
– Sťastný Nový rok! – Проходящий мимо нас немолодой седобородый мужчина, изображавший деда Микулаша, остановился и помахал рукой. – Dobré pro vás!
– И тебя с Новым Годом, – отозвался я. Тут переводчик был не нужен, и так все ясно.
– Na zdraví, – покопавшись в мешке, он протянул Аньке имбирный пряник, а после и меня одарил таким же.
– Спасибо! – одновременно сказали мы, вызвав у доброго деда смех.
Он помахал нам рукой, и пошел себе дальше, меряя дорогу своими крепкими ногами в мягких сапогах с вышивкой.
– Слоник, – изумленно сообщила мне Анька, а после засмеялась. – Надо же!
– А что тут такого? – удивился я, глядя на носатое существо в ее руке. – Ну, слон и слон.
– Да я с детства их собираю, – пояснила девушка. – Статуэтки там, значки, наклейки. Слоны – они хорошие! У меня даже носочки – вон, со слониками. Я уж молчу про то, как меня в институте прозвали. Хотя сам, наверное, догадаешься.
Она сунула пряник в карман куртки, и все-таки открыла шкатулку.
– Карты таро, – подсказал ей я правильный ответ. – Полезная штука, если научиться ими пользоваться. Кстати, если мне не соврали, эта колода не простая, а с историей.
Не знаю почему, но вчера в одной маленькой лавке, которую вот так сразу с улицы и не разглядишь, я купил эту шкатулку вместе с содержимым. Причем даже не торгуясь, хотя цена, которую продавец за нее заломил, была немалой. Просто отчего-то мне показалось, что это именно тот подарок, который нужен этой девушке. А чувствам я уже привык доверять.
– Карты таро. – Анна провела ладонью по колоде, уютно лежащей в шкатулочном гнезде, обитым зеленым бархатом. – Это интересно. Какая, ты говоришь, у этой колоды история?
