Время греха: Роман - [40]

Да и вообще надо работать больше и лучше, нам нужно много денег, и кто как не мужчина должен обеспечить дом. А раз есть стимул, так и работа спориться. А у меня есть два таких солнышка — теперь можно горы свернуть.

До свиданья, моя дорогая. Целую и обнимаю, или наоборот обнимаю и целую. И очень люблю вас двоих. И, конечно, скучаю.

Твой Иван.

Что случилось потом, он так и не понял. Наверно это была первая размолвка. Наверно он что-то перетянул, передавил своей настойчивостью, темпераментом и неуемной жаждой деятельности, когда человек попал в беду, и ты рвешься из всех сухожилий, чтобы помочь. От нее пришло письмо, которое первый раз подействовало на него отрезвляюще. Правда, не надолго. За все время их отношений писем от нее было мало — три-четыре. Но лучше бы она их не посылала. Они все были не по-женски чеканны и жестоки. Он понимал, что жизнь ее закалила и приучила не особо церемониться с людьми, но себя-то он считал исключением, и полагал, что может рассчитывать на нечто большее, выделяющее его из всех ее знакомых. Поэтому письмо было, как удар, которого не ждешь. Он сделал вывод — что не достиг той степени доверия с ее стороны, на которую рассчитывал.

Все началось с того, что он сообщил, что наконец-то получил визу и несется к ней на всех парах. Что он мог ожидать в ответ? Только — «Жду с нетерпением». Наивный. За время переписки многое изменилось. Ей удалось сплавить мужа вместе с ребенком опять в Таиланд, объяснив это тем, что ей нужно время самой разобраться в отношениях с ним. Ивану же было объяснено, что теперь у них развязаны руки, она наконец-то живет дома, и они могут спокойно подыскивать квартиру для нее с дочкой, оставив эту бывшему мужу. Не все, может, его и устраивало, но он посчитал, что ей виднее на месте.

Помог опять с деньгами на отправку мужа подальше и готов был мчаться. Но не тут-то было. Пришло письмо, окатившее его с ног до головы ледяной водой:

Привет, Иван!

Мужчина всегда стремится сделать любимую и желанную женщину уютной и домашней. И когда это происходит, успокаивается, привыкает и начинает не замечать её.

(Мы всегда не ценим то, что имеем и тянемся к недоступному.) Он начинает искать что-то новое, и опять стремиться завоевать другую женщину, отличную от той, которая ждет его дома. Надо быть летающей, неуловимой, непредсказуемой, всегда разной, так ты будешь интересна мужчине, и не наскучишь ему. Я не хочу быть теплой и домашней, уже имела печальный опыт 4-х летнего замужества. Хочу быть желанной и недоступной, делать то, что мне нужно, то что придет мне в голову в тот момент.

Я не смогу встретиться с тобой в эти выходные. Пожалуйста, уважай мои обстоятельства. Если люди договариваются о встрече, они выбирают подходящее время для обоих: «Ты можешь тогда-то, нет? Хорошо, давай перенесем на другой день». По крайней мере, так на западе. В России, как я поняла не так все просто. Или у тебя не все просто. Давай встретимся, когда мы оба сможем. Не обижайся, пойми меня. Ты ведь тоже хочешь, чтобы я тебя понимала.

Пока. Мария.

Славный был человек Хома! — сказал звонарь, когда хромой шинкарь поставил перед ним третью кружку. — Знатный был человек! А пропал ни за что.

— А я знаю, почему пропал он: оттого, что побоялся. А если бы не боялся, то бы ведьма ничего не могла с ним сделать. Нужно только, перекрестившись, плюнуть на самый хвост ей, то и ничего не будет. Я знаю уже все это. Ведь у нас в Киеве все бабы, которые сидят на базаре, — все ведьмы.

На это звонарь кивнул в знак согласия.

Н. В. Гоголь. «ВИЙ»

Глава 9. Первые сомнения

Ему казалось, что делал он все правильно, хотя, наверно, все-таки и вторгался в чужую жизнь. Кто он был? Кем он был для нее? Случайно встретившийся мужчина, из числа тех, что попадались на ее пути. Почему вдруг вообразил, что ее выбор должен был пасть именно на него? Помог — спасибо, а в остальном, — это ее право решать. Значит все, что он предлагал, ее не устраивало, хотя она вроде как соглашался со всем. Многое было странно и необъяснимо в ее поведении. Отъезд мужа с его помощью почему-то отодвинул проблемы с поиском другой квартиры, она как бы потеряла к этому интерес. Получалось, что квартира ей и не нужна. Деньги он высылал регулярно, за что получал благодарственные послания, где она сообщала, что ходит регулярно к косметологу, к зубному и прочая, прочая. Отказ встретиться ошарашил. Ему было ясно сказано — она занята. Первая мысль — ревность. Кто-то есть еще кроме него. Она смеялась в трубку, говоря, что мужчины ей надоели, и никого у нее нет. Он старался этому верить, но червячок сомнения всегда грыз изнутри. Ему казалось, что такая Женщина, не может обходиться без мужского внимания. Она притягивает к себе, ему же оставляя сомнения. Иван раздвоился — ему хотелось ей верить, и одновременно, он доказывал себе, что верить нельзя. Как убедиться? Где же правда? Как мучительны были эти терзания, приносящие бессонные ночи, раздражительность и безразличие ко всему остальному, что не касалось ее.

Наконец он выехал из России. Она ждала его, так, по крайней мере, казалось. Он пулей домчался до Хельсинки, разместился в гостинице и опять застыл в ожидании — она не рассчитывала, что он приедет так рано. У нее были еще свои дела!