Время героев. Ч. 4: Живите и помните! - [54]

Два конвертоплана специального назначения, доставив пару дней назад к месту проведения операции смешанную, русско-американскую группу — вернулись на русский авианосец, где и отстаивались в ангарах, пока не пришел сигнал. Как только сигнал поступил — конвертопланы взлетели и направились к месту проведения операции, по пути — дозаправившись от русского палубного воздушного заправщика прямо под носом у британцев.

Как и было оговорено — примерно за десять минут до начала операции — наземная группа на мгновение включила маяк. Маяком служил… сотовый телефон, заранее известного номера и оператора. Нельзя было забывать, что на сей раз, они воевали против сверхдержавы, с войсками РЭБ, со спутниками способными отследить и локализовать малейший радиовсплеск. Его даже не надо будет расшифровывать. Сигнал тревоги — и заложников быстро спускают в безопасную комнату в подвале, а сами занимают оборону по плану отражения нападения. И заодно — поднимают в воздух перехватчики с ближайшей базы или даже авианосца. Шансы вытащить заложников целыми и невредимыми и уйти самим в этом случае — стремительно приближаются к нулю.

Что же касается сотового телефона — мало ли кто кому звонит. А отследить, используя аппаратуру, которую когда то использовали в перси для установления местонахождения бомбистов — да запросто, ведь за нами — тоже сверхдержава!

На экране навигатора, расположенного между креслами вспыхнула ярко-алым точка, источник сразу отключился — но спутник засек координаты и передал их в навигационную систему североамериканского конвертоплана, которая тут же выстроила новый маршрут — с обходов всех потенциально опасных точек и с максимальной экономией топлива. Как оказалось — русская спутниковая система Легенда прекрасно может передавать данные и для североамериканских летательных аппаратов, нужно только установить модуль конвертации данных.

— Они левее, чем мы думали — заметил один из летчиков. Он держал руки на штурвале больше для порядка, ни один пилот не смог бы управлять самолетом, несущимся на уровне верхушек деревьев со скоростью более четырехсот миль в час. Все это — делала специальная система автопилотирования, взятая с небольшими изменениями у крылатой ракеты, она сверялась одновременно и с трехмерной математической модель местности, с акустической системой как у торпеды и с радаром, непрерывно отслеживающим расстояние до земли и до ближайших объектов. Конвертоплан шел настолько рискованно, что один раз левый винт рубанул по самой верхушке канадской сосны, на мгновение сбившись с такта. Если бы там было что-то покрепче — не миновать бы беды…

— Молот-два, это Молот-один, ловите почту.

— Молот-один, это Молот-два, обмен включен.

Две винтокрылые машины шли одна за другой как привязанные — радар и навигационная система первой не только направляла курс головной машины, но и передавала данные на вторую, чуть отстающую в режиме реального времени. Если даже кто-то сумеет взять на прицел головную машину, ориентируясь на излучение ее радара — то вторая машина, никак не проявляющая себя — получала шанс если и не отомстить, то ускользнуть из-под удара.

Местность была безлюдной, лесистой — заповедник. Низкие, поросшие сосной холмы, прогалы и полянки — сельскохозяйственные угодья начинаются чуть южнее. Только некий Джек Бриггс, парень вооруженный винтовкой с глушителем и промышляющий незаконной охотой — вися в армейском мешке на высоте несколько метров над землей — от внезапно налетевшего порыва сильного ветра мгновенно проснулся, настороженно прислушался к ночи. Ему показалось, что порыв ветра, раскачавший сосну и едва не сбросивший его на землю — не просто так, что он слышал вертолет — а это мог быть вертолет экологов. Но ветер утих так же быстро, как и поднялся, ни шума, ни прожекторов, пробивающих кроны деревьев и жадно шарящих по земле — ничего этого не было.

— Две минуты, чисто.

— Две минуты — отозвался пилот Молнии-два — визуально чисто.

— Готовность к переходу.

— Есть.

Переход — самое сложное. Конвертоплан — это одновременно и вертолет и самолет, все зависит от положения его мотогондол и странного вида, больше чем у самолета, но меньше чем у вертолета несущих винтов. В синематографе — например «Рожденные для битвы» — такие боевые конвертопланы с десантом едва ли не танец могут танцевать в воздухе, фиксируя гондолы в любом промежуточном положении. На самом деле это не так: существует всего два возможных положения мотогондол и малейший сбой, нарушение синхронности перехода, внезапное падение мощности на одном из двигателей — может повлечь за собой трагедию.

Конвертопланы уходят вверх — минимальная высота для перехода двести футов от поверхности. В подвесках — своего часа ждут две ракеты Hellfire и связка из четырех ракет — воздушный вариант AIM-92 Stinger.

— Молот-один, я Молот-два, наблюдаю отметку, повторяю — есть отметка для прицеливания. Отметку вижу отчетливо по фронту от нас.

— Молот-два, я Молот-один, принято. Кобра, ответьте группе Молот.

— Молот, это Кобра, на приеме. Принимаем четко и громко.

— Кобра, идентификация, пожалуйста.

— Кобра, это Молот, идентификация — восхождение