Время дождей - [34]

Он вернулся к себе, приоткрыл балконную дверь. Весна несла туман и обещала грозу, приближалось время дождей. Кремер только мельком взглянул вокруг. Уже уходя, он переложил браунинг из куртки в карман пиджака.

Веронику, Шкляра, Мацуру — всю компанию Кремер нашел в вестибюле. Старичок администратор тоже был здесь, он понимающе мигнул Кремеру:

— Ну и дела творятся, пречиста дева! — Старичок зажал в кулачке трубку, выпустил несколько колечек, похожих на мыльные пузыри. — Как вам работалось?

— Заканчиваю главу… Последнюю!

— О наших событиях там будет?

— Только рыбы, птицы…

— Звери, — вмешался Пашков, в голосе слышалась плохо скрываемая неприязнь. — Почему не иконы? У вас познания в древнем искусстве… — он засмеялся, обращая все в шутку.

— Одних ты подозреваешь, Володя, — сказала Вероника, — других выводишь на чистую воду… Милиция знает, что твои часы нашлись?

Пашков покраснел:

— Наверное.

— Вас можно поздравить? — спросил Мацура.

— Кажется, их подобрали у источника… Собственно, мне не сообщили.

— Нашлись! Вместе с Володиным полотенцем. Знаете, как это бывает? — Вероника расставила точки над — Преступники после краж обычно идут к источнику, оставляют краденые часы, полотенца… Так? — Тяжелая, с высоким начесом голова делала Веронику крупнее. — Или их унес Антонин Львович?

Шкляр не дал ей продолжать:

— Мы хотели идти. — Он повернулся к дверям.

Кремер вышел на крыльцо вместе с художником и его подругой. Давешнего сержанта у гостиницы не было. Туман рассеивался, все небо оказалось затянутым тучами.

— Покой! — Шкляр показал рукой в сторону замка: стена была тех же тонов, что и стволы сосен, тишина и неподвижность царили в углу парка. — Замечали? Только сосны по-настоящему передают ощущение спокойствия. — Кремер случайно взглянул на Веронику, она внимала затаив дыхание. — Ели, напротив, тревожны…

В глубине вестибюля Кремер увидел Пашкова и Буторина, они стояли рядом и смотрели в его сторону. Чутье подсказало Кремеру, что бывший смотритель-кассир и экскурсовод говорят о нем — они сразу замолчали, едва он обернулся.

Пора было возвращаться в номер.

— Балкон открывать рано… — начал Шкляр.

К гостинице приближались двое, одного Кремер уже видел — пухлого, с тусклым металлическим блеском во рту.

Пухлый кивнул Веронике и показал спутнику на Шкляра. Кремер обратил внимание на повернувшееся к ним тяжелое невыразительное лицо.

— Простите, — не глядя на Кремера, сказала Вероника.

Кремер вернулся к себе. Сквозь балконную дверь он увидел внизу гору фанерных ящиков, обозначавших служебный вход ресторана. Пашков и Буторин разговаривали с шофером разгружавшегося фургона.

Кремер машинально перелистнул «Справочник флотов» — попал на аргентинские патрульные суда «Команданте генерал Запиола» и «Команданте генерал Кригойен».

«Длинные незнакомые названия», — подумал Кремер.

Он сел за машинку и печатал, пока в. коридоре не послышались шаги: возвращались Вероника и Шкляр. Когда вновь стало тихо, Кремер взял с подоконника журнал, выскользнул в холл.

Запутанные ходы, какие приходилось все утро делать, были в то же время удивительно просты, имея в виду цель, которую с самого начала он преследовал в Клайчеве.

— Сочетать труд с активным умственным отдыхом… — встретил Кремера в холле Мацура. Искусствовед сидел в кресле, закованный в свои невидимые доспехи, кресло он поставил так, чтобы видеть всех, кто шел по коридору и поднимался по лестнице. — Я, например, читаю сказки — карельские, японские, даргинские. Несколько страниц — и голова удивительно свежая. Суббота — день кроссвордов…

Шкляр и Вероника могли появиться в любую минуту.

— Пять кроссвордов, из которых минимум два труднейших. Что такое кроссворд?… — Он не успел с формулировкой.

Послышались шаги — Шкляр, в плаще, в шляпе, вслед за Вероникой вошел в холл. В руке художник нес плоский чемоданчик — «атташе-кейс».

— Далеко? — спросил Мацура.

— В ближние дали…

— Если в Ужгород, значит, в «Скалу». Уникальный ресторан, бывшие подвалы Габсбургов.

Шкляр не ответил, Кремер подошел к ним.

— Речь не о выпивке… — Шкляр хотел что-то добавить. Внезапно, поддаваясь порыву, неловко чмокнул Кремера в щеку. — У меня в номере бутылка «Плиски», возьмите. Сервус!

Кремеру стало жаль его.

— Я провожу.

Мимо встретившегося на лестнице Ненюкова втроем они спустились вниз. Метрах в двухстах от гостиницы стояла машина — красный потрепанный «Москвич» первых выпусков. Пухлый толстяк сидел рядом с шофером, подкреплявшимся куском холодной говядины.

Кремеру стало вновь тоскливо, когда он увидел Шкляра, отрезанного от мира крутыми плечами и животами спутников. Все молчали. Вероника, желая поднять настроение, послала отбывающим улыбку стюардессы и пожелала счастливого полета… то бишь пути. Вместе с Кремером она вернулась в гостиницу. В вестибюле они снова увидели Ненюкова — инспектор по особо важным делам разговаривал со старичком администратором.

Расстались молча. Уже в номере Кремер вспомнил: пухлого толстяка и его «Москвич» он видел рядом с Вероникой на Перевале во время экскурсии в Карпаты.

Дождь застал Гонту в машине по дороге в Берегово, мелкий, унылый, потом, набрав силу, он превратился в настоящий ливень. Сразу после обеда быстро стало темнеть. Шоссе опустело, за все время им встретилось не более десятка неуверенно продвигавшихся автобусов.