Время дикой орхидеи - [20]
Георгина не выдержала долгой неподвижности; она распахнула дверцу и выпрыгнула из паланкина.
– Я пойду вперед, – крикнула саису. – Поезжай следом, как только освободится дорога!
Яти выпучил глаза и испуганно завопил:
– Нет, мисс Георгина! Сейчас уже поедем! Подождите! Пожалуйста, мисс Георгина!
Георгина весело помахала ему рукой и нырнула в дорожную гущу, лавируя между экипажами.
Зажав банку с печеньем под мышкой, она тихонько напевала, и в такт ее широким шагам пританцовывала у нее за спиной шляпа, завязанная спереди лентами. На душе у нее было легко и привольно; она взбежала на горб моста, навстречу разноцветным фасадам китайских складов, с черными и золотыми надписями на багряных баннерах, напоминающими журавлей и пагоды, цветущие ветки, пальмовые листья и астры. Она была здесь однажды и с Ах Тонгом, много позже; когда именно и зачем, она теперь уж не помнила. Но еще помнила маленькие лавки и киоски по другую сторону складов, наплыв чужеродных, ярких вещей и всепобеждающие, интенсивные, волнующие запахи и китайские лица, приветливо обращенные к ней.
Хотя ее только что подгоняло нетерпение, она остановилась на горке горбатого моста в странном состоянии парения между возносящейся радостью и тихим блаженством. Опершись локтями о перила, она щурилась на солнце и собирала фрагменты из красок, запахов, картин и звуков.
Плеск воды о борта лодок. Размах, с каким кули перебрасывали друг другу ящики, напрягая жилы, шнурами выпиравшие из их тонких рук. Нефритовая зелень. Лазурная синева. Маковая алость. Звучный смех где-то и бодро насвистываемая песенка. Влажный, душный запах тины, положенный – как духи – на основу ночной грязи, как здесь называли канализационные стоки города. Кислота мокрого камня, дерево и мох, прель и плесень. Шаги, которые спешили мимо у нее за спиной; цокающие копыта, громыхание колес. Быстрая, то взлетающая, то опадающая череда гундосых шипений китайской речи и более темные, более подвижные звуки малайского диалекта. Глаза, нарисованные на носу лодок, чтобы они видели все опасности на своем пути. Форма и структура облаков на небе. Аромат корицы и кардамона, угольной пыли и опилок и едкий, оглушительный запах курительниц, которые тлели на пристани для защиты от несчастья и в качестве жертвенного дара. Звон металла о металл и золотые вспышки вдали. Ветер на ее шляпу, приносивший привет от близкого моря.
Гиллингемы никак не были повинны в том, что в Лондоне она никогда не чувствовала себя дома. В ее внешности, в ее красках явно просматривались Финдли, но все равно она оставалась там чужой, в глубинах своего Я так рано сформированная тропиками, которые наложили на нее свой отпечаток. Еда ей нравилась острая и многообразно приправленная, в английских лакомствах ей постоянно недоставало сладости – так, чтобы ныли зубы, а цвета она предпочитала броские, яркие. Ее кровь, казалось, была слишком жидкой для холода Англии даже летом, а сама она слишком легко поддавалась волнению, не зная меры в чувствах, хотя внешне она часто казалась очень тихой, такой сдержанной, что это легко можно было принять за благосклонное послушание.
Под филигранно отчеканенной, сдержанной и благоустроенной поверхностью Англии ей всегда недоставало чего-то исконного, стихийного. Избытка во всем. Своего рода страсти. Чего-то магического.
Георгина привстала на цыпочки и перегнулась через перила моста. Как будто могла там внизу, в легких, сточно-коричневых волнах реки Сингапур разглядеть не только свое детство, но и предсказание будущего.
Ее спугнули короткие призывные восклицания. В одной из лодок у причала стояли два кули, они с широкими улыбками оценили ее, одобрили и теперь бросали ей слова, которых она не понимала.
Георгина покраснела; она оттолкнулась от перил и хотела резко отвернуться. Но ее остановил взгляд темных глаз, неумолимо притягивая ее к себе.
Глаза, словно насыщенные капли черного океана, спокойные и бездонные; в них прочитывались вопрос, сомнение, надежда.
Чистое любопытство заставило его посмотреть вверх, когда он поднимал парус своей лодки. Утром еще тяжелая от сокровищ моря, теперь она покачивалась на воде легко, как пробка, нетерпеливо натягивая веревку, которой была пришвартована к причалу.
Его китайский язык был не особенно хорош, его едва хватало на самое необходимое: отдельные слова и обороты, которых он со временем нахватался. На складах тауке с ним здоровались по-малайски и по-малайски же торговались. Так же и на улицах города, и здесь, на причале. Но этого как раз хватило, чтобы расслышать, что привело в такое волнение двух кули неподалеку от него. В хорошем настроении – уже в начале дня располагая всем временем мира, в том числе и для таких посторонних вещей, которые его не касались, он проследил направление взглядов этих грузчиков. Наверх, в сторону молодой женщины, почти девочки, которая перегнулась через перила моста Томсона.
Кули еще продолжали спорить между собой, была ли она белая – анг мо чар бор, – хотя ее волосы не были ни светлыми, ни рыжими, – или была смешанной крови –
Овеянная легендами страна царицы Савской Аравия не раз снилась англичанке Майе Гринвуд. Однако реальная действительность превзошла все ее ожидания. Последовав за мужем-военным в далекий гарнизон, отважная Майя попала в плен к воину древнего рода аль-Шахинов. Теперь их путь лежит через пустыню во дворец султана Ижара. Перед ними – бесконечные золотые пески. Над ними сияют звезды, и, искрясь, взошла луна. Здесь, под коварной шафрановой луной, Майя узнает свою судьбу…
Портрет, коралловые броши, бусы из венецианского стекла и смутные воспоминания о нежных прикосновениях пальцев, пахнущих лавандой и оливковым маслом, – вот все, что осталось мисс Хелене Лоуренс от матери. Тягу к странствиям и жажду жизни она унаследовала у отца. А еще массу долгов и ни единого пенни. С таким багажом сироте очень легко пуститься в авантюру и отправиться на край света. Или на чайную плантацию в Индию с таинственным мистером Невиллом, который сделал Хелене заманчивое предложение…
Принцесса Омана и Занзибара Салме была воспитана в соответствии со строгими обычаями предков, поэтому даже выйти на крышу своего дома, чтобы насладиться тишиной, прохладой и звездами, она могла только с закрытым лицом. Но оказалось, что под покровом ночи все люди одинаково скрыты друг от друга. Так они и познакомились: она стояла на крыше своего дома, а он — у окна в своем. В темноте Салме слышала только голос своего соседа Генриха Рюте, предпринимателя из Германии, и могла говорить откровенно. С каждым днем они становились все ближе друг другу и наконец решили увидеться…
Несколько поколений мужчин английского семейства Норбери были военными. И дочерей они воспитывали как будущих офицерских жен, чьи главные достоинства – преданность и терпение. «Дождись меня» – с этими словами кадет Джереми Данверс покинул свою возлюбленную Грейс Норбери, отправившись в Египет. Он пропал без вести в пустыне. Кто знает, может быть, он оказался в плену? Потерявшая голову от любви Грейс не может сидеть сложа руки. Она отправляется вслед за возлюбленным на ту сторону Нила…
Овеянная легендами страна царицы Савской, Аравия, не раз снилась англичанке Майе Гринвуд. Однако реальная действительность превзошла все ее ожидания. Последовав за мужем-военным в далекий гарнизон, отважная Майя попала в плен к воину древнего рода аль-Шахинов. Теперь их путь лежит через пустыню во дворец султана Ижара. Перед ними – бесконечные золотые пески. Над ними сияют звезды и, искрясь, взошла луна. Здесь, под коварной шафрановой луной, Майя узнает свою судьбу…Книга также издавалась под названием «Под шафрановой луной».
На теплоходе, следующем из Амстердама в Батавию, знакомятся две девушки: мечтательная Якобина ван дер Беек и деятельная Флортье. Прежде чем их ноги коснутся земли, девушки становятся близкими подругами. Обе мечтают найти в чужом краю счастье и, опьяненные экзотической красотой тропиков, думают, что они попали в рай. Однако чем глубже они заходят в райский сад, тем мрачнее и опаснее оказывается реальность. Пробуждается доселе спокойный вулкан Кракатау, и для подруг начинается решительная борьба не только за дружбу, любовь, но и за спасение собственной жизни.Роман основан на реальной истории.
Восемнадцатый век. Казнь царевича Алексея. Реформы Петра Первого. Правление Екатерины Первой. Давно ли это было? А они – главные герои сего повествования обыкновенные люди, родившиеся в то время. Никто из них не знал, что их ждет. Они просто стремились к счастью, любви, и конечно же в их жизни не обошлось без человеческих ошибок и слабостей.
В середине XIX века Викторианский Лондон не был снисходителен к женщине. Обрести себя она могла лишь рядом с мужем. Тем не менее, мисс Амелия Говард считала, что замужество – удел глупышек и слабачек. Амбициозная, самостоятельная, она знала, что значит брать на себя ответственность. После смерти матери отец все чаще стал прикладываться к бутылке. Некогда процветавшее семейное дело пришло в упадок. Домашние заботы легли на плечи старшей из дочерей – Амелии. Девушка видела себя автором увлекательных романов, имела постоянного любовника и не спешила обременять себя узами брака.
Начало XX века. Молодая провинциалка Анна скучает в просторном столичном доме знатного супруга. Еженедельные приемы и роскошные букеты цветов от воздыхателей не приносят ей радости. Однажды, пойдя на поводу у своих желаний, Анна едва не теряется в водовороте безумных страстей, но… внезапно начавшаяся война переворачивает ее жизнь. Крики раненых в госпитале, молитвы, долгожданные письма и гибель единственного брата… Адское пламя оставит после себя лишь пепел надежд и обожженные души. Сможет ли Анна другими глазами посмотреть на человека, который все это время был рядом?
Даже лишившись родины, общества близких людей и привычного окружения, женщина остается женщиной. Потому что любовь продолжает согревать ее сердце. Именно благодаря этому прекрасному чувству русские изгнанницы смогли выжить на чужбине, взвалив на себя все тяготы и сложности эмиграции, — ведь зачастую в таких ситуациях многие мужчины оказывались «слабым полом»… Восхитительная балерина Тамара Карсавина, прекрасная и несгибаемая княжна Мария Васильчикова — об их стойкости, мужестве и невероятной женственности читайте в исторических новеллах Елены Арсеньевой…
Юная Гизела, дочь знаменитого скрипача Феррариса, встретила, гуляя по романтичному Венскому лесу, таинственного незнакомца — и, словно по наваждению, оказалась во власти первой любви. Увы, прекрасное чувство грозит обернуться горем на пути влюбленных стоят непререкаемые законы высшего света. Но истинная любовь способна преодолеть все преграды, и по-прежнему звучит дивной мелодией вальс сердец…
Кто спасет юную шотландскую аристократку Шину Маккрэгган, приехавшую в далекую Францию, чтобы стать фрейлиной принцессы Марии Стюарт, от бесчисленных опасностей французского двора, погрязшего в распутстве и интригах, и от козней политиков, пытающихся использовать девушку в своих целях? Только — мужественный герцог де Сальвуар, поклявшийся стать для Шины другом и защитником — и отдавший ей всю силу своей любви, любви тайной, страстной и нежной…
Марине шестнадцать лет – самый интересный и трудный возраст, когда душа живет ожиданием любви. Марина многое отдала бы за свободную жизнь, вот только мама и бабушки, искренне желая ей добра, делают все, чтобы она и шагу ступить не могла, опекают и душат заботой. Марина решает бежать, но не куда-нибудь, а в специальную школу-пансион. Оказавшись там, она понимает, что совершила ужасную ошибку, но исправить что-либо уже сложно. Разве что знакомство с Гаем Вайни может помочь Марине. Пока молодых людей связывает дружба, но, как знать, возможно, она перерастет в более серьезное чувство.
Каждая женщина втайне хоть раз мечтала о том, как она сядет на поезд без обратного билета, вместо того чтобы после напряженного рабочего дня стоять у плиты, мыть посуду и проверять домашние задания. А если это возможно не только в мечтах? Что происходит, когда взрослая женщина сбегает из дома?Мэрибет измотана повседневными делами, работой, детьми, мужем, у которого не допросишься помощи. Она выжата до такой степени, что даже не обращает внимание на внезапный сердечный приступ. Только позже, осознав, что действительно могла умереть, она решает наконец-то позаботиться о себе, а не о других.
Все по-разному переживают расставание. Женевьева, которую бросил мужчина ее мечты, рыдает на диване в обнимку с котами и опустошает рюмку за рюмкой. Может, горькие слезы и горькие напитки – как раз то, что лечит раненое сердце? Но Женевьева скоро узнает, что есть и другие лекарства: вера в себя и страстный роман с прекрасным незнакомцем.Рафаэль Жермен не зря называют франкоязычной Хелен Филдинг. Герои ее романов попадают в курьезные ситуации, не боятся смеяться над собой и отчаянно верят в настоящую любовь.