Времена и люди. Разговор с другом - [16]
Ивану Алексеевичу понравилась Катина стройность, понравился прямой взгляд и глаза теплого коричневого цвета, понравилась экономность ее движений, точность, что, впрочем, одно и то же. Но Иван Алексеевич считал, что вкус его раз и навсегда определен: черные глаза, смуглость, склонность к полноте, вообще все, что свойственно Тамаре, — это и есть его вкус.
— Так как, вы думаете, лучше сделать: позвать Сашу сюда или нам пойти к нему?
— Пожалуй, все равно, — сказала Катя. — И так хорошо, и так неплохо. Но подумайте, какой скрытный! Ведь он мне ни слова не сказал о том, что вы писали, и о своей переписке с отцом.
— Переписка! Ему всего-то было тринадцать лет, когда началась война.
— Но ему было уже шестнадцать лет, когда Александр Николаевич погиб. А вы… вы думаете усыновить Сашу Турчанова? — неожиданно спросила она.
— Я? — Иван Алексеевич был совершенно озадачен таким вопросом. — Я? — переспросил он еще раз. — Нет, я не думал об этом. И вообще, вы знаете, я недавно женился, — сказал он совершенно невпопад и густо покраснел.
Но Катя ничего не замечала, она была занята своими мыслями.
— Так выйдем, а? — спросила она рассеянно.
Они нашли Сашу на скамейке. Он играл в шахматы со своим другом Петро, который благодаря блестящим глазам получил новое прозвище — Фонарик.
— Саша, познакомься: Иван Алексеевич Федоров. Друг твоего отца. Он специально приехал к нам, чтобы повидаться с тобой.
— Здравствуй, Саша, — сказал Иван Алексеевич и протянул ему руку.
— Здравствуйте, — сказал Саша и медленно встал. — Вы… вы живы?
— Жив, как видишь, а почему ты спрашиваешь?
— А я думал… Мне казалось.. Значит, вы дошли до Берлина?
— Дошел, точно! — улыбаясь, сказал Иван Алексеевич.
— Я ж тебе говорил, что он жив! — воскликнул Фонарик. — Скажите, а рейхстаг какой высоты, сколько, если на этажи перевести?
— Я думаю… я думаю… этажей пятнадцать…
— Вы были там? Расписались?
— Нет, не был. Наш батальон отвели южнее.
— Эх, жаль! Что же вы не попросились?
— Нельзя было.
— Да, так, конечно, — неохотно подтвердил Фонарик.
— Пойдем, Петро, — сказала Катя.
Оставшись наедине, Иван Алексеевич и Саша несколько минут молчали. Иван Алексеевич думал, о чем лучше всего заговорить — рассказать Саше о том, как они жили на войне? Но ведь именно об этом Александр Николаевич и писал сыну. Рассказать о Новинске, то есть о той боевой операции, в которой погиб Александр Николаевич? Но в голове складывались только штабные формулировки той тактической задачи, которую выполнял их полк, или общие сведения об операции…
Сашу, конечно, интересует, как погиб его отец. Но Иван Алексеевич и сам толком ничего не мог рассказать. Ушли в разведку… Обратно приполз один только боец, и тот тяжело раненный. Накрыли их минометным огнем, вот и все, что известно…
— Саша, я тебе тут консервов привез, — Иван Алексеевич быстро развернул пакет, — из Германии… Мясные и рыбные…
— Подарок? — Саша встрепенулся. — Неужели из самой Германии тащили?
— Из города Берлина, — сказал Иван Алексеевич.
— Здорово! — Саша с интересом разглядывал яркие этикетки. — Спасибо!
Снова они помолчали: тема была исчерпана.
— Товарищ майор, — сказал Саша, — я хочу у вас попросить совета. Я сейчас учусь на печатника, специальность, конечно, хорошая, но вот с общим образованием что делать — не знаю. Я восемь классов закончил, идти мне на вечернее или на заочное?
Иван Алексеевич задумался. Это уже было конкретное дело, да еще такое, которое его самого интересовало.
— По-моему, на вечернее. Тут, знаешь, втягиваешься, в группе легче, ну а заочный лучше для меня.
— А вам много осталось? — спросил Саша.
— Мне-то? По крайней мере пять лет академии. Да я в этом году и не рискну. Что знал, то все надо сначала…
— Ну, чем меньше перерыв, тем лучше, — категорически заявил Саша.
— Вот как! Ты думаешь?
— И я, и все мы… Так сказала Екатерина Григорьевна.
— А вы ее слушаете, Екатерину Григорьевну? — спросил Иван Алексеевич.
— Товарищ майор… Иван Алексеевич… Ну как вы можете спрашивать? Да ведь она… Ну конечно же мы ее слушаем. Вы не знаете, она тоже на войне была, у нее орден Красной Звезды, Отечественной второй степени, медаль «За оборону Ленинграда»…
— Да, замечательный человек, — согласился Иван Алексеевич. — Я очень рад, что у вас такая хорошая воспитательница…
— Она не воспитательница, она может в любое время от нас уйти, у нее прекрасная комната в Ленинграде…
— Ну, одно другому не мешает, — улыбнулся Иван Алексеевич.
— Не потому, что мешает… Она с нами ради нас самих!
— Хорошо, очень хорошо, прекрасно, — повторил Иван Алексеевич и встал. — Куда же ушла Екатерина Григорьевна, я хотел с нею проститься…
— Вы уже уходите?
— Пора, Саша. Мы теперь будем писать друг другу, верно?
— Конечно! Только не забудьте оставить адрес. А Екатерина Григорьевна к себе пошла, чтобы мы вдвоем поговорили.
Иван Алексеевич обнял Сашу и прижал к себе.
— Ого! — сказал Саша. — У вас руки железные. Поддубный!
— Что, что? Ты откуда знаешь?
— Я? Мне папа писал, — ответил Саша неохотно. — Знаете, было написано, что ротой командует капитан, по прозвищу Поддубный, а цензура замарала чернилами, но не слишком, я все-таки разобрал…
Новый роман Александра Розена «Прения сторон» посвящен теме нравственного возрождения человека, его призванию и ставит перед читателем целый ряд важных остросовременных проблем.
Александр Розен — автор многих повестей и рассказов о Советской Армии. Некоторые из них, написанные во время Великой Отечественной войны и в послевоенные годы, собраны в настоящей книге. В рассказах А. Розена раскрывается душевная красота советских воинов («Военный врач», «Легенда о пулковском тополе»), их глубокая вера в победу и несокрушимую мощь советского оружия. С большим мастерством автор отобразил совершенствование военного искусства советских офицеров («Фигурная роща»), передал динамику наступательного боя, показал громадную силу боевых традиций советских воинов («Полк продолжает путь»)
В книгу известного ленинградского писателя Александра Розена вошли произведения о мире и войне, о событиях, свидетелем и участником которых был автор.
Пишу и сам себе не верю. Неужели сбылось? Неужели правда мне оказана честь вывести и представить вам, читатель, этого бретера и гуляку, друга моей юности, дравшегося в Варфоломеевскую ночь на стороне избиваемых гугенотов, еретика и атеиста, осужденного по 58-й с несколькими пунктами, гасконца, потому что им был д'Артаньян, и друга Генриха Наваррца, потому что мы все читали «Королеву Марго», великого и никому не известного зека Гийома дю Вентре?Сорок лет назад я впервые запомнил его строки. Мне было тогда восемь лет, и он, похожий на другого моего кумира, Сирано де Бержерака, участвовал в наших мальчишеских ристалищах.
Новая книга Николая Черкашина "Белая карта" посвящена двум выдающимся первопроходцам русской Арктики - адмиралам Борису Вилькицкому и Александру Колчаку. Две полярные экспедиции в начале XX века закрыли последние белые пятна на карте нашей планеты. Эпоха великих географических открытий была завершена в 1913 году, когда морякам экспедиционного судна "Таймыр" открылись берега неведомой земли... Об этом и других событиях в жанре географического детектива повествует шестая книга в "Морской коллекции" издательства "Совершенно секретно".
Все подробности своего детства, юности и отрочества Мэнсон без купюр описал в автобиографичной книге The Long Hard Road Out Of Hell (Долгий Трудный Путь Из Ада). Это шокирующее чтиво написано явно не для слабонервных. И если вы себя к таковым не относите, то можете узнать, как Брайан Уорнер, благодаря своей школе, возненавидел христианство, как посылал в литературный журнал свои жестокие рассказы, и как превратился в Мерилина Мэнсона – короля страха и ужаса.
Спросите любого человека: кто из наших современников был наделен даром ясновидения, мог общаться с умершими, безошибочно предсказывать будущее, кто является канонизированной святой, жившей в наше время? Практически все дадут единственный ответ – баба Ванга!О Вангелии Гуштеровой написано немало книг, многие политики и известные люди обращались к ней за советом и помощью. За свою долгую жизнь она приняла участие в судьбах более миллиона человек. В числе этих счастливчиков был и автор этой книги.Природу удивительного дара легендарной пророчицы пока не удалось раскрыть никому, хотя многие ученые до сих пор бьются над разгадкой тайны, которую она унесла с собой в могилу.В основу этой книги легли сведения, почерпнутые из большого количества устных и письменных источников.
Книга Радко Пытлика основана на изучении большого числа документов, писем, воспоминаний, полицейских донесений, архивных и литературных источников. Автору удалось не только свести воедино большой материал о жизни Гашека, собранный зачастую по крупицам, но и прояснить многие факты его биографии.Авторизованный перевод и примечания О.М. Малевича, научная редакция перевода и предисловие С.В.Никольского.
Книга В.Носовой — жизнеописание замечательных русских танцовщиц Анны Павловой и Екатерины Гельцер. Представительницы двух хореографических школ (петербургской и московской), они удачно дополняют друг друга. Анна Павлова и Екатерина Гельцер — это и две артистические и человеческие судьбы.