Времена года - [42]
Иногда мне чудилось, что моя невольница погибла, и я пытался безуспешно ее расшевелить. Весна же оказалась необычно затяжной, и выбраться из города никак не удавалось. Холод и ветер не унимались. К концу первой декады апреля выпал снег.
Потом к утру следующего дня небо очистилось, ударил мороз, небо засияло синевой, и появилось долгожданное солнце. Я засомневался: поехать ли в поле или еще подождать несколько дней. Случайно глянул в садочек. Моя чернотелочка пробудилась, преобразилась, суетливо забегала по дну садочка, пытаясь выбраться из неволи. Я понял ее беспокойство, и сам засуетился и принялся собираться в дорогу, выбраться из города.
Маленький жучок (я отвез его примерно в те места, в которых познакомился с ним) меня не обманул, долгие холода прошли, наступила теплая погода, и пустыня стала быстро пробуждаться.
Несколько часов мы раскачиваемся в машине на ухабах, лениво поглядывая по сторонам. Всюду одно и то же. Бесконечная лента гравийной дороги, желтая, выгоревшая на солнце земля с редкими кустиками боялыша, и синее небо. Справа пустыня Бетпакдала, слева — пустыня Джусандала. Долго ли так будет? Кое-кто не выдержал, завалился на бок, задремал. Но показались блестящие пятна такыров. Туда идет едва заметный старый, давно не езженный путь, как раз для нас. И когда машина, накренившись на бок, сползла с шоссе, все оживились. Такыры, возле которых мы остановились, оказались прекрасными. На них еще сверкает синевой вода, ветер, набегая, колышет ее рябью — совсем как на озере. И вдали плавает несколько уток. Вода вызывает оживление, хотя к ней не подступиться по илистому берегу. Солнце сушит такыры, и кое-где начинают появляться трещинки, образующие шестигранники. Гладкая, чуть розоватая под лучами заходящего солнца и совершенно ровная площадь такыра изборождена следами куличков и уток. А вот и следы черепахи. Упрямое животное, не меняя ранее взятого направления, заковыляло в жидкую грязь, покрутилось там, но нашло в себе здравый смысл, повернуло обратно к спасительному берегу. Представляю, как она перепачкалась в глине!
По самому краю такыра, там, где он стал слегка подсыхать, уже поселились многочисленные землерои, закопались во влажную почву, выбросили наружу свежие маленькие кучки земли. Интересно узнать, кто они? И больше нет ничего живого.
Впрочем, еще вижу вдали черную, довольно быстро передвигающуюся точку. Это жук-чернотелка, небольшая, настоящая пустынница на очень длинных ходульных ногах. Такую я встречаю впервые. В пустыне ноги не только волка кормят. Видимо, чернотелка, как и черепаха, тоже захотела пересечь такыр, да наткнулась на грязь и, испачкавшись в ней, повернула обратно. Осторожно ступая по вязкому такыру, подбираюсь к жуку, чтобы лучше его разглядеть, но он, заметив опасность, приходит в неожиданное замешательство, и разыгрывает передо мною необыкновенное представление, подскакивает на длинных ногах, падает на бок, кривляется, бьется, будто в судорогах, как припадочный, такой странный, длинноногий и грязный. Никогда в своей жизни не видал ничего подобного в мире насекомых! Быть может, такой прием не раз спасал жизнь этой чернотелке. Все необычное пугает, останавливает. Среди величайшего множества разнообразных уловок, при помощи которых насекомые спасаются от своих врагов, эта чернотелка избрала совершенно своеобразный способ ошеломлять своих преследователей. Смотрю на забавную чернотелку, ожидаю, когда она закончит кривляться, и горько сожалею, что нет со мною киноаппарата, чтобы запечатлеть увиденное и показать спесивым скептикам, кабинетным ученым. А жук, будто очнувшись, вдруг бросился удирать со всех ног, очевидно почувствовав радость и удовлетворение от того, что в достаточной мере меня озадачил. Жаль маленького артиста, суматошную кривляку. Я готов сохранить ему жизнь, но он мне совершенно незнаком, быть может, для науки новый вид и окажется интересным для специалистов по жукам. Догоняю беглеца, еще раз смотрю на искусно разыгранное представление и прекращаю свое преследование.
Лицо у егеря красное, обветренное, губы потрескались, в болячках.
— Ветер, проклятый ветер! — жалуется он. — Сушит землю, сушит и человека.
Да, если бы не ветер, был бы сегодня теплый день, а так солнце заволокло прозрачными тучками. Поющая гора Калканов задернулась пылью. Ветер свистит в кустах саксаула и эфедры, тучи песка вьются по песчаному бархану, его гребень будто покрылся вьющимися кудрями. К вечеру ветер стихает, и тогда наступает изумительная тишина. Всю ночь не шелохнется наша палатка, только гора Поющая иногда ворчит и бормочет.
Утром встречает радостное солнце, синее небо, тишина и тепло. Наспех позавтракав, отправляюсь бродить по пустыне и ликую: сегодня первый самый теплый день, сегодня праздник пробуждения природы. Едва тронулся в путь, как ко мне прицепилась муха. Покрутится у лица, то сядет на шляпу, то на куртку. Я и мухе рад, все же что-то живое. Знаю ее хорошо даже по имени и отчеству. Это Musca lucina, очень похожая на домашнюю. Она тоже любит человека, хотя более свободный житель, нежели ее родственница, и может жить в поле сама по себе. Где-то она провела зиму в укромном местечке и сейчас неспроста ко мне прицепилась. Настойчивая, собирается прибыть на бивак. Там она найдет, чем полакомиться и уж наестся досыта, а потом, когда мы соберемся в путь, обязательно заберется в машину.
Жизнь насекомых до крайности многообразна. И не удивительно. На нашей планете из живых существ насекомые представлены богаче всех разнообразием форм, способов приспособления, а также обилием видов. Многообразно и их питание. Все органическое освоено этими маленькими созданиями. Кажется, нет ничего, что не подвластно их челюстям и желудкам. Многое описываемое в книге покажется необычным или даже маловероятным, и тем не менее — это правда.Книга рассчитана на широкий круг читателей.
В книге и жесткого популяризатора, доктора биологических наук П. И. Мариковского описываются путешествия автора по пустыням Юго-Восточного Казахстана. Книга дает яркое представление о различных типах среднеазиатских пустынь — песчаной, глинистой, каменистой, об истории развития их своеобразной природы, о следах древних поселений человека.
Известный ученый Казахстана профессор П. И. Мариковский постоянно радует читателей книгами о насекомых. Почти всегда его рассказы — открытие нового. И на этот раз перед вами повествование о том, как разумно позаботилась природа: человек и насекомые существуют рядом как часть органической жизни Земли. Каковы их взаимоотношения? Это и друзья и враги: мы боремся с насекомыми-вредителями и используем полезных. Нас радует красота этого мира и привлекают его тайны. Сложное строение органов насекомых, гармония жизни некоторых видов приковывают внимание и биологов, и физиков, и конструкторов, которые через познание их жизни идут к открытиям аналогов в медицине, технике, архитектуре, искусстве.Книга адресована массовому читателю.
«Черная вдова» — так называют ядовитого паука каракурта во многих странах. Его жизнь окружена ореолом тайн и загадок. Автор — ученый-биолог и писатель-натуралист — глубоко изучил жизнь этого своеобразного жителя пустыни, нашел новый простой способ лечения от его укуса. В занимательной очерковой форме повествуется и о других пауках и паукообразных, обитающих на территории Казахстана, в том числе впервые обнаруженных и описанных автором.Книга адресуется массовому читателю.
Насекомые настолько непохожи на нас, что выглядят инопланетянами. Они появились на Земле раньше динозавров и пережили их, как переживут когда-нибудь и все, ныне существующие виды животных, включая человека. Может быть, поэтому необходимо более внимательно присмотреться к этим фантастическим созданиям, чья жизнь полна тайн и волнующих загадок. Сорок лет жизни Павел Мариковский посвятил изучению мира насекомых и рассказал об этом в своей увлекательной книге, но все-таки даже для него «Загадки остались».
Муравьи — удивительнейшие создания. Общество муравьев исторически во много раз старее человеческого общества и в какой-то мере даже сложнее и органически целесообразнее.Автор — натуралист, писатель, доктор биологических наук и профессор зоологии, — более пятидесяти лет в естественной полевой обстановке изучал муравьев, и в этой книге описал свои наиболее интересные встречи с этим загадочным народцем нашей планеты. Подавляющее большинство его наблюдений представляет новизну для науки, но эта книга по простоте и образности изложения адресована и также интересна широкому кругу читателей, и особенно тем, кто любит природу и обеспокоен ее судьбами.