Vremena goda - [134]

Нет-нет, нечего и думать! Женщина-мина в подруги Берзину не годится. Пусть найдет себе такую же, как он, разумницу. Без опасной червоточины.

Вместе делать дело – пожалуйста. Про это Вера тоже много думала. Цели у нее с Берзиным, конечно, разные, но есть и общий интерес.

Скажем, телевизионное шоу для старых людей, про их проблемы и надежды – штука полезная. Известность, узнаваемое лицо – мощный рычаг, при помощи которого можно многого достичь. Привлекать спонсоров, договариваться с местной администрацией, да мало ли. Но рычагом в чьих-то руках Вера не будет. Об этом она Берзина честно предупредила, и он принял к сведению.

Объясняться с ним стало очень тяжело. В смысле, чересчур легко: что она ни скажи, он сразу со всем согласен. Берзин, само собой, надеется, что блажь у нее пройдет, стерпится-слюбится. Бедный Берзин.

Верины планы относительно прототипного мезона тем временем приобретали всё более конкретные очертания. Времени она даром не теряла. Кое-какую предварительную работу можно было вести и отсюда, из Франции.

Название пусть будет берзинское. «Счастливый корабль» – чем плохо?

В Вологодской области, на лесном озере, есть заброшенный монастырь, давно уже присмотренный волонтерами. Экология там фантастическая, есть дорога, правда, нуждающаяся в ремонте. Своей вытянутой формой островок действительно похож на корабль. Судьба у монастыря была трудная. Примерно такая же, как у всей страны. Там долго была тюрьма для врагов народа. Потом стационар для тяжелых психических. Последние лет двадцать – ничего, запустение. Оно и к лучшему. После тюрьмы и скорбного дома, как после выброса радиации, должно пройти время. Чтобы скверное излучение рассосалось.

Деньги на ремонт и обустройство, урегулирование юридических проблем – всё это остается на следующий год. Когда Вера Коробейщикова станет телезвездой, эти вопросы решатся сами собой. Ну и Берзин – человек слова. Раз обещал, поможет.

Пенсионеров наберем самых обычных, из окрестных жителей. Преимущество будет даваться тем, кому жизнь не дала никаких привилегий, а наоборот, обездолила: одиноким, малообеспеченным.

Необходимо устроить хороший медицинский центр, с классным оборудованием. Это обязательно, потому что здоровье у будущего контингента наверняка запущенное. Что можно подремонтировать да отреставрировать – сделаем.

Персонал – только из добровольцев. Кому такая работа в радость. Движение «Счастливая старость» уже сейчас немаленькое, а будет еще мощнее. И мы покажем этой кислой стране, что старость действительно может быть счастливой! Всё, что есть во французских мезон-де-ретретах, будет и у нас!

Человек на склоне лет должен быть уважаем, окружен заботой. И тогда он будет чувствовать, что прожил жизнь не впустую. И станет думать о светлом и вечном, а не о том, хватит ли пенсии на молоко и гречку.

Всё это мы сделаем. Не сразу, но сделаем. Сначала на одном «счастливом корабле», а потом повсюду. Останется, конечно, проблема старческой деменции, но будем следить за новинками гериатрической науки. Как только в мире появится средство против болезни Альцгеймера, немедленно возьмем на вооружение.

* * *

Из парка она вышла бодрым шагом, вся устремленная в будущее. Но возле ограды увидела Эдуарда Ивановича Мухина в компании светловолосой санитарки, и позитив мгновенно улетучился.

Еще одна проблема, не дававшая Вере покоя, называлась «Охотница на уток».

С некоторых пор Вера стала замечать, что новая санитарка, слишком уж гладкая и сексбомбистая для такой работы и зарплаты, слишком много внимания уделяет жалкому Мухе. Что она нашла в бедняге, скорбном рассудке? Почему хохочет на его дурацкие, каждый раз одни и те же шутки? Зачем кокетничает?

Ясно зачем. Эта штучка приехала в заведение для состоятельных стариков не носить утки, а охотиться на уток – жирных, аппетитных. Каламбур так себе (Вера никогда не была сильна по части острословия), но суть дела отражает точно. Для Валды молодящийся, падкий на баб Мухин – лакомая добыча. Богатый старикашка, которого можно прибрать к рукам. Из досье рижанка могла выяснить, что Эдуард Иванович юридически дееспособен, опеку над ним Берзин не оформлял. Если однажды утром Мухин объявит, что решил жениться, никто не может ему помешать. То-то Славе выйдет сюрприз с новой «мамой».

Однако всё это пока были не более чем подозрения. Вера не хотела ими делиться с Берзиным. Он немедленно примчится «разруливать», и тут уж уклониться от прямого контакта не удастся, а к этому они оба еще не готовы.

Но позавчера случилось кое-что, побудившее Веру к активным действиям.

Она шла через зимний сад, заметила под пальмой привычную парочку, нахмурилась, замедлила шаг. Мухин и Валда стояли к ней спиной.

– Я безнадежный романтик, Валдочка. Верю в любовь с первого взгляда. А ты похожа на Фрэзи Грант, бегущую по волнам. Смотрела кино? – И он запел. – «Шел корабль из далекой Австралии, из Австралии, из Австралии. Он в Коломбо шел, и так далее, и так далее, и так далее…»

– «…И вёл тот корабль из Австралии капитан Александр Грант», – подпела ему санитарка. – Конечно, смотрела. Мое любимое кино. И писателя Грина обожаю.