Vremena goda - [112]

– Ну вот, получил свое – и я уже «дура», – засмеялась Вера, потому что он очень смешно злился. – Правильно меня бабушка предупреждала: все ихние нежности до первой постели.

– Эх ты, – горько сказал Берзин. – Я тобой никогда не наемся! Хочешь, вообще к тебе приставать не буду? Для дур ведь это – главное доказательство любви, да? На, гляди. Кладу между нами меч.

Положил посреди кровати ее тапок, сам сложил руки на груди и зажмурился.

Нет, правда, в нем что-то было от поэта. Это ей нравилось еще больше, чем то, что он подранок. Когда под внешним мачизмом скрывается нежная душа – это очень эротично. Она даже протянула руку, чтобы его погладить, да вовремя вспомнила про кардиолога. Так сказать, чувство ответственности возобладало над животным началом.

– Завтра, – сказала она, прикинув, что может быть, удастся попасть на прием прямо утром – у Веры завелись хорошие знакомые в университетской клинике. – Излишества опасны для здоровья.

– Ну завтра, так завтра. Спи.

Он приподнялся на локте.

– А ты?

– Посмотрю на тебя немного. Этого ты мне запретить не можешь.

– Чудак! Я же так не усну! – сказала Вера, но отлично уснула, сама не заметила.

Первую половину следующего дня они провели поврозь. Вера не объяснила, зачем едет в клинику – сказала, что по делам и что он ей будет только мешать.

– Лучше побудь с отцом, после обеда съездим куда-нибудь, а вечером я тебе сделаю маленький сюрприз.

Он хитро улыбнулся и сразу со всем согласился. Бабушка по папиной линии, кладезь народной мудрости, учившая маленькую Веру женской науке, была права, когда говорила: у мужиков одно на уме.

На самом деле Вера имела в виду совсем не то, о чем подумал Слава, а нечто диаметрально противоположное. Если не удастся попасть к врачу, в качестве утешения она покажет Берзину одно волшебное место, которое недавно обнаружила, исследуя замок. С чердака через маленькую дверь можно по спиральной лестнице подняться в открытую башенку. Бог весть, для чего ее построили. Может быть, там когда-то стоял телескоп – на звезды смотреть. Вид оттуда потрясающий. Если ночь выдастся звездной, это будет нечто. А площадка крошечная, стоять вдвоем можно только обнявшись. По-своему, не хуже секса. Вот и проверим, какой из Славы поэт.

Знакомый кардиолог принял ее во время своего «кофейного перерыва», en amie, то есть бесплатно. Вник в проблему. Повздыхал. Сказал следующее.

Таблеток, регулирующих ритм сердцебиения, сколько угодно, и технически задача выполняется легко: пульс не участится и давление не подскочит, если принять за полчаса до секса пилюлю. Не очень романтично, зато надежно. Хуже другое. Искусственная регуляция кровообращения, скорее всего, затормозит сенсорные и эмоциональные ощущения, а это значит, что любовь не даст удовлетворения. Впрочем, сказал кардиолог, он в этой сфере не специалист и, прежде чем выписать рецепт, проконсультируется с сексологом. В конце беседы доктор вдруг обнял Веру и поцеловал – не на французский лад, когда едва касаются друг друга щекой, а по-настоящему. «Бедняжка Вероник», – и побежал к пациентам.

Но она себя бедняжкой совсем не чувствовала. Что ж, совместить разумность с счастьем – задача трудная, а может быть, и вовсе неразрешимая. Для Веры эта концепция ничего принципиально нового собою не представляла.

Заодно, раз уж была в Руане, она позвонила профессору Санлису, с которым познакомилась на конференции по возрастным нарушениям памяти, и опять повезло: у мэтра нашлось полчаса свободного времени.

Вера расспросила его о современных методах лечения антероградной амнезии. Оказывается, способы существуют, и довольно эффективные. Например, с использованием амобарбитала, когда подавленные воспоминания вызывают из глубин памяти во время искусственного сна. Во Франции, правда, амобарбиталовый метод не применяют, придется везти Эдуарда Ивановича в другую страну. А здесь можно попробовать гипнотические сеансы – в Кане имеется превосходный специалист.

Во «Времена года» Вера неслась на ста тридцати, не терпелось поделиться с Берзиным обнадеживающими вестями. Взбежала по лестнице на третий этаж, что вообще-то ей было противопоказано. Слава сидел у стола, быстро тыкал пальцами в экран коммуникатора.

– Наконец-то! Чего ты так долго? Я заждался сюрприза.

Он, кажется, тоже приготовил сюрприз – чутким обонянием Вера уловила легкий аромат духов. Она в парфюме не разбиралась, но, судя по тонкости букета, это было что-то сложное и дорогое.

И хоть духами Вера не пользовалась, а все равно было приятно. Надо же, раздобыл где-то. В Довиль сгонял?

– Знаешь, я не душусь. Из принципа. Кому нравлюсь я, тому понравится и мой запах, – сказала она, улыбаясь, чтоб он не обиделся.

– Знаю. Поэтому духов тебе не дарю. И сам перестал одеколоном пользоваться. А чего это ты вдруг?

Странно. Вера потянула носом воздух. Точно парфюм!

– Кто-нибудь заходил?

– Нет. Я тут все время, как дятел, по кнопкам стучу, письма и эсэмэски рассылаю, с извинениями. За отмененные встречи.

И Верино оживление сразу сникло. Он что-то от нее скрывает. Вернее, кого-то. Дорогими духами в мезоне пользуются только богатые старухи, у женщин из персонала нет таких денег. Или здесь побывал кто-то со стороны?