Врата. За синим горизонтом событий - [6]

Иногда я поступаю с ним так, говорю какую-нибудь крайне болезненную истину тоном, каким просят воды или коктейль на праздничной пирушке. Я так делаю, когда хочу предотвратить приступ, хотя не думаю, чтобы это срабатывало. Ведь в Зигфриде масса устройств хичи. Он гораздо совершеннее, чем машины в институте, где меня впервые лечили.

Зигфрид постоянно контролирует все мои физические параметры: проводимость кожи, пульс, бета-активность и все прочее. Он получает данные о натяжении ремней, удерживающих меня на матраце, – это показывает, насколько яростно я вырываюсь. Он измеряет громкость моего голоса и сканирует все обертоны. И к тому же понимает смысл слов. В общем, Зигфрид исключительно умен, особенно если принять во внимание, насколько он глуп.

Иногда обмануть его очень трудно. К концу сеанса я, как правило, слабею, чувствую, что еще минута, и я снова погружусь в ту ужасную боль, которая уничтожит меня. Или излечит. Хотя, может, это одно и то же.

4

И вот Врата все больше и больше вырастают в круглых иллюминаторах корабля с Земли. Непонятно, что это – астероид или ядро кометы. Примерно десять километров в диаметре по самой длинной оси. По форме космическое тело напоминает гигантскую грушу. Снаружи комковатый обожженный камень с голубыми проблесками. Внутри – Врата во вселенную.

Шери Лоффат плотно прижалась к моему плечу, остальные будущие старатели теснились за нами, глядя во все глаза в иллюминатор.

– Боже, Боб. Посмотри на эти крейсеры!

– Проверяют всех прилетающих, – пояснил кто-то за нами, – и вылавливают нас из космоса.

– Ничего незаконного у нас не найдут, – проговорила Шери, но фраза ее прозвучала с вопросительной интонацией.

Крейсеры выглядели зловеще, словно хищные птицы, они ревниво кружили вокруг астероида, наблюдая, чтобы никто не украл тайны. Эти тайны стоят больше, что кто-либо в состоянии заплатить.

Мы продолжали тесниться у иллюминаторов, как школьники перед клеткой со львом. Разумеется, это было глупо. Мы могли погибнуть. Конечно, маловероятно, чтобы при маневрах на орбите рядом с Вратами или бразильским крейсером мы получили бы большую дозу дельта-v, но достаточно было небольшой коррекции орбиты, чтобы нас разбрызгало. Была и другая возможность поиметь крупные неприятности. Поворот корабля всего на четверть окружности, и близкое солнце прямо у нас перед глазами. А на таком расстоянии это слепота. Но мы страстно желали видеть.

Бразильский крейсер не собирался останавливать нас. Мы видели вспышки с обеих сторон: наши документы проверяли при помощи лазеров. Это нормальная процедура. Я сказал, что крейсеры сторожили Врата от воров, но на самом деле они больше следили друг за другом, чем за кем-нибудь еще. Включая нас. Русские не доверяли китайцам, китайцы подозревали русских, бразильцы не верили венерианцам. Все вместе они недоверчиво относились к американцам.

Итак, четыре остальных крейсера внимательно следили за бразильцем, который тщательно проверял нас. Но мы знали, что, если наши кодированные навигационные сертификаты, выданные пятью разными консулатами в порту отправления, не совпадут с образцом, дальше не последует никакого выяснения. Дальше только торпеда.

Забавно. Я мог представить себе эту торпеду. Мог вообразить солдата с холодным взглядом, который нацелит на нас и выпустит снаряд, после чего наш несчастный кораблик расцветет оранжевым огненным цветком, и мы мгновенно превратимся в отдельные атомы, которые вечно будут кружить по орбите. Я уверен, что торпеду на бразильском крейсере должен был запустить помощник оружейника Френси Эрейра. Позже мы с ним стали приятелями. Этого парня не назовешь хладнокровным убийцей. Я целый день плакал у него на руках после своего последнего возвращения – это было в больнице, – предполагалось, что он обыскивает меня в поисках контрабанды. Френси плакал вместе со мной.

Крейсер отодвинулся, нас потянуло в сторону, и мы снова собрались у иллюминатора – наш корабль сближался с Вратами.

– Похоже на оспу, – проговорил кто-то из нашей группы, имея в виду рябую поверхность астероида. Это действительно было так, и некоторые оспины оказались открытыми. На самом деле они являлись местами стоянок кораблей, находящихся в полете. Некоторые подобные стоянки навсегда остаются незанятыми, потому что корабли не возвращаются. Но большинство закрыты шляпками и выглядят как гигантские боровики.

Шляпки – это сами корабли, ради которых и существуют Врата. Но увидеть их нелегко. И сами Врата тоже. Прежде всего у астероида слишком низкая отражательная способность, да он и невелик: как я уже сказал, десять километров по самой большой оси, по экватору вращения. Но на него могли наткнуться наши звездочеты. После того как первая туннельная крыса вывела к нему, астрономы стали задавать себе вопросы, почему они не обнаружили его на столетие раньше. Теперь, зная, куда направлять телескопы, они легко его находят. Иногда астероид светит ярче звезды семнадцатой величины, если смотреть с Земли. Как все просто. Можно было ожидать, что когда-нибудь его обнаружат при самом обычном составлении звездной карты. Но дело в том, что этот участок звездного неба никогда не картографировался с должной тщательностью. К тому же Врата совсем не то, что искали астрономы.