Кайнон улыбнулся. Улыбка вышла надменная и жестокая.
— Таким образом, мы придем к империи, — заключил он. — Города слишком разобщены, население голодает или наоборот. Планета Земля медленно, но верно попирает нас. В скором времени Марс превратится в подобие Луны. Мы не допустим этого! Жители Сухих Земель и Низкого Канала создадут единое государство на руинах и крови. Добычи хватит на всех.
— Поэтому и мы участвуем в деле, — засмеялся Дельган. — Мы, жители Низкого Канала, промышляем исключительно грабежом.
— А вы, наемники, — продолжал Кайнон, — поможете нам в этом. Вы нужны, чтобы обучать наших людей, планировать операции, передать нам все, что сами знаете о движении сопротивления. У Найтона имеется быстрый звездолет, он доставит нам оружие. Волш, как доложили мне, первоклассно владеет любым видом оружия. Темис — механик, а также матерый вор по эту сторону ада. Арруд в свое время сумел организовать и возглавить братство малых миров, которое уже много лет сводит с ума Галактический Патруль. Почему бы ему не сделать для нас то же самое? Слово за тобой, Старк?
Землянин медленно ответил:
— Я с вами, но только до тех пор, пока племенам не причинят вред.
— Не волнуйся, — заверил Кайнон. — С ними как раз будет все в порядке.
— Последний вопрос, — не успокаивался Старк. — Что произойдет, когда твое войско узнает, что короны рамасов — вымысел?
— Они не узнают, — отмахнулся Кайнон. — С коронами случится трагическое несчастье, они случайно будут разрушены в пылу сражения. Очень жаль, но никто не знает, как изготовить их снова. Не беспокойся, я сумею держать людей в узде! А когда они получат хорошую землю и воду, то и без корон будут безмерно счастливы.
Он оглянулся по сторонам и с грустью поинтересовался:
— Ну, а теперь-то можем мы сесть и выпить от души как цивилизованные люди?
Все заняли свои места. Кувшин пошел по кругу, и стервятники Валкиса принялись пить за удачу и добычу. Старк узнал как зовут красивую женщину — Берильда. Кайнон был доволен собой. Он со всеми договорился и теперь с легким сердцем праздновал первую победу. Старк про себя отметил: Кайнон хоть и напивался, но ничего лишнего не выбалтывал.
С каждым бокалом, Лухар становился все мрачнее и молчаливее, иногда он бросал косые взгляды в сторону землянина. Дельган поигрывал в руке кубком и исподтишка наблюдал за Старком и Берильдой.
Женщина не пила совсем. Она сидела чуть в стороне, ее лицо оставалось в тени, был виден лишь алый улыбающийся рот. О чем она думала — того никто из них так и не услышал. Старк инстинктивно чувствовал, что Берильда внимательно следит за каждым его жестом, и он также знал, что Дельган тоже об этом знает.
Когда все уже было выпито, Кайнон заявил:
— Вот что, компаньоны! Нам тут с Дельганом кое о чем потолковать не мешает. Давайте-ка прощаться, милейшие. Нынче ночью я возвращаюсь в пустыню. Старк и Лухар, отправитесь со мной, советую прямо сейчас ложиться и передохнуть.
Старк согласно кивнул. Все поднялись и поочередно покинули зал. Слуга показал Старку его комнату в северном крыле дворца. У землянина не было возможности для отдыха вот уже сутки, и он искренне воспринял предложение о передышке.
От вина шумело в голове, а перед взором еще оставался образ насмешливой улыбки Берильды. Постепенно мысли Старка вернулись к полицейскому Эштону и данному ему обещанию. Незаметно для себя Старк впал в забытье и увидел такой сон.
Вот он снова мальчишка на Меркурии. Бежит по тропинке, ведущей от пещеры вниз, в долину. Вокруг вздымаются высоченные горы, исчезая где-то в вышине разреженного воздуха. Жара неимоверная, но подошвы его ног тверды, как железо, и легко несут вперед. Он полностью обнажен. Лучи солнца, как языки адова пламени. Мальчик Н’Чака считает, что холода вовсе не существует, хотя знает, что когда опустится мрак, жалкий ручеек обратится в лед. Богам угодно вести непрерывную войну за власть.
Вот он пронесся мимо местечка, разрушенного землетрясением. Когда-то здесь была шахта, и Н’Чака помнит, что был очень маленьким, когда жил здесь с несколькими белокожими существами, похожими на него. Он удаляется, стараясь не смотреть в ту сторону. Он ищет Тику. Когда Н’Чака вырастет, Тика будет его самкой. А сейчас он просто хочет поохотиться с ней, потому что она ловкая и сметливая и умеет, как и он, вынюхивать больших ящериц. Он слышит, как она кличет его. В зове Тики слышен страх, и Н’Чака поднажал еще быстрее. Он замечает девочку среди камней. Светлые волосы перепачканы кровью. Большая чернокрылая тень скользит на него сверху. Она не сводит с него желтых глаз и угрожающе целится клювом. Н’Чака наносит удар копьем, но когти уже впиваются ему в плечо, горящие глаза рядом, яркие, смертельные…
Он знает эти глаза. Тика что-то кричит, но голос ее затухает и больше ничего не остается на свете, кроме этих глаз. Он подскакивает и сам вцепляется в крылатое существо…
Кто-то настойчиво выкрикивал его имя, чьи-то руки сжимали его тело. Сон мгновенно пропал. Старк вернулся к реальности, выпуская из рук насмерть перепуганного слугу, который, видимо, пытался разбудить землянина.
