Врата - [19]

Будем надеяться, не попросят предъявить документы в подтверждение родства. Фамилия отца отнюдь не Тайлески.

Мисс Несбит оказалась милой пухленькой маленькой женщиной с лоснившейся черной кожей, короткими кудрявыми волосами, плотно облегавшими голову, и лучистой улыбкой.

— Вот протокол, — протянула она лист бумаги.

Джек взглянул мельком, собравшись прочесть позже, но обратил внимание на план места происшествия.

— Где этот перекресток? — спросил он, ткнув в листок пальцем. — На пересечении Пембертон и Южной дороги?

Она нахмурилась:

— Они пересекаются в болотах на границе Эверглейдс, дорога оттуда никуда не ведет.

— Зачем мой отец ехал в никуда?

— Надеемся, что вы нам объясните, — произнес за спиной чей-то голос.

Джек, оглянувшись, увидел молодого мясистого копа, стриженного под ноль. Могучие бицепсы распирали короткие рукава форменной рубашки. Выражение лица нейтральное.

— Офицер Эрнандес, — представила Анита. — Это он принял вызов и обнаружил вашего отца.

Джек протянул руку, надеясь, что ладонь не слишком вспотела.

— Спасибо. Вы, наверно, спасли ему жизнь.

— Очень рад, если так, — пожал полицейский плечами. — Но я слышал, он еще из чащи не выбрался.

— Следствие продолжается?

— Хорошо бы с ним поговорить, выяснить кое-какие детали. Не знаете, что он там в такой час делал?

— В какой час? — Джек заглянул в протокол.

— Около полуночи.

— Понятия не имею, — покачал он головой.

— Может, впутался в какое-то темное дело?

— Мой отец? В темное дело? Да ведь он настоящий...

Джек старался припомнить известную безупречно честную и законопослушную личность и потерпел поражение. Наверняка существует такая, просто не приходит на память.

— ...настоящий Каспар Милктост...[20]

Судя по физиономии, Эрнандес ровно ничего не понял.

— ...нормальный простой обыватель, который занимается собственным делом и ни во что не впутывается. Мой отец не рискует. — Назвать его робким было бы несправедливо. Заняв позицию, он ее отстаивал, как бульдог. — Почти всю жизнь прожил в Джерси, милях в пятидесяти от Атлантик-Сити, и, по-моему, за все это время ни разу не зашел в казино. Глупо думать, будто он впутался хоть в сколько-нибудь преступное дело.

— Не обязательно в преступное, — пожал плечами Эрнандес. — Может, спутался с женой крутого парня, или...

Джек вскинул руки:

— Обождите. Стойте. Только не он. Уверяю, это невозможно.

Эрнандес пристально посмотрел на него.

Так-так. Начинается.

— Вы живете поблизости?

— Нет, по-прежнему в Джерси. — Где живет Тайлески? Попробуй заучи адреса каждого псевдонима... Сведения стремительно пронеслись в голове. — В Хобокене.

— Часто видитесь с отцом? Сколько раз в году его навещаете?

— Он здесь живет недолго. Меньше года.

— Ну?

— И я к нему впервые приехал.

— Часто беседовали?

— Гм... нет.

— Значит, фактически малознакомы со здешним образом жизни отца.

Джек вздохнул. Снова здорово.

— Пожалуй. Но знаю, что он не преступник, не лжец, не допускает таких людей в свою жизнь.

Что еще мне известно? — задумался он. Что знаешь о любом человеке, даже о том, кто тебя вырастил, кроме его поступков, рассказов о себе?

Вспомнились слова Ани: поверь, малыш, ты многого не знаешь о своем отце.

В тот момент он не обратил на них особого внимания, а теперь, когда папа стал жертвой наезда, второй участник которого скрылся...

— Скажем, он попал в аварию на пути неизвестно куда... — Джек обратился к Аните: — Вы говорите, о происшествии сообщили по телефону?

— Так сказано в протоколе, — кивнула она.

— Значит, был свидетель.

— Очевидное заключение, но... — Мачо Эрнандес заколебался. Почти незаметно.

— Что «но»?

— Ну, я добирался до перекрестка почти двадцать минут... Когда приехал, на месте происшествия была одна машина вашего отца, словно авария только что произошла. Автомобиль стоял поперек Пембертон-роуд. Судя по следам, я понял, что ваш отец ехал на запад по Пембертон. Там у Южной дороги знак «стоп». Похоже, его сбили почти посреди перекрестка. Может, не обратил внимания, может, проехал на знак, может, плохо себя почувствовал. Скажу лишь, его кто-то так крепко стукнул, что автомобиль развернуло на девяносто градусов, а к моему приезду никого больше не было рядом.

— Кто звонил? — спросил Джек. — Мужчина, женщина?

— Тони, дежурный сержант, принимал сообщение. Я спрашивал, но он точно не понял. Очень быстро прошептали: «Серьезная авария на перекрестке Пембертон и Южной. Поторопитесь». И все.

— Установили номер?

Эрнандес взглянул на Аниту.

— Тоже ничего не дает. Звонили из таксофона у «Пабликса».

— Что такое «Пабликс»?

— "Уинн-Дикси"[21].

— Прошу прощения. — На каком языке они тут говорят? — Я с севера, и пока...

— "Пабликс" — сеть здешних продовольственных магазинов, — объяснила Анита.

— Ясно. Где этот самый «Пабликс»?

— В трех кварталах оттуда.

— Что? Как же так? Это ведь...

— Невозможно? — договорил Эрнандес. — Не совсем. Допустим, водитель второй машины совершил что-то противозаконное и поэтому уехал. Допустим, его мучила совесть, он позвонил приятелю, попросил уведомить полицию из автомата, чтоб мы его не опознали.

— Остается благодарить Бога за совесть, — заметила Анита.

— Аминь, — кивнул Эрнандес. — Одно скажу: хорошо, что нас предупредили, иначе ваш отец был бы трупом.