Врата Вайптауна - [61]

— Какого хрена здесь происходит! — Закричал он.

Слова так и остались возле него. Ничто не разнесло его крик по всей пустоте этого мира. Вэйд попытался сделать несколько жадных глотков воздуха, но дышать удавалось с трудом. Словно в ответ на его мысли, рядом с ним появился он сам, умирающий от удушья. Синее лицо, с выпученными от натуги глазами выглядело отвратительно. Фантом издал свой последний хрип и затих. Вэйд моргнул и видение исчезло.

Засмотревшись на изумрудные сполохи над головой, Вэйд начал различать в них очертания планет, вселенных, туманностей, черных дыр и безмолвной космической пустоты. Всё начинало взаимодействовать меж собой. Кротовьи норы поглощали всё сущее, и выплёвывали другим. Видоизмененным. В галактиках рождались и угасали звёзды. На стремительно несущихся шариках планет зарождалась жизнь. Умирала. И зарождалась снова. Миры, сжимавшиеся до сверхмассивных атомов, антиматерия, разумные экзопланеты…

Всё выглядело, будто на проекции, скорость воспроизведения которой безумный космический механик ускорил в миллион раз. События, вероятность которых стремилась к невозможности, и наблюдение за ними поражали одним своим фактом. Невероятные, пугающие и удивительные одновременно.

Чернильная пустота, окружающая мальчишку, тоже пришла в движение. Она забурлила и ощерилась сотнями миллионов конечностей. Сущности, названий которых не существует в разумных мирах, древние боги — те, что старше самого времени, мрачные порождения темноты. Все отчаянно рвущиеся из заточения из мест вне времён и пространств. Жадно, алчно ищущие бреши и червоточины, дабы освободиться. Вэйд отвел взгляд, чтобы не видеть всего этого.

— Чертов пацан, какого дьявола тебя сюда понесло? — Спросил он у пустоты.

Та ответила ему шепотом, от которого по спине прошел озноб.

— Салли… — Голос пробирал до костей и определённо не мог принадлежать живому человеку. Он, в отличие от криков Вэйда, распространялся быстро, и исходил будто бы отовсюду одновременно. В голосе было нечто животное. Голодное и манящее. Голос всё настойчивее повторял имя мальчишки. И Вэйд, хотя голос звал и не его, заслушался, замер.

«Может, там и для меня найдется место?» — мелькнуло в его голове. И эта мысль, откровенно чужеродная, не вызвала в нём ничего, кроме умиротворения и спокойствия.

Внезапно, сбоку возникло какое-то движение. Салли Корнрой медленно прошел мимо Вэйда, ничего не видя перед собой.

— Стой! Подожди! — Закричал ему Вэйд и попытался схватить за рукав. Пальцы всего лишь прошлись по краю рукава, и тот невозмутимо зашагал дальше. — Куда ты идешь? — Снова закричал он.

Вместо ответа Вэйда что-то толкнуло. Он пошатнулся и едва удержался на ногах. Мимо прошел Салли. Затем ещё один, тоже задев Вэйда плечом. Вэйд повернулся, и увидел, что на него прёт толпа Салли. Одинаковые лица, одинаковые больничные пижамы, все босые и с безумным блеском в глазах. Они шли вперед, не разбирая перед собой дороги. И каждый старался убрать Вэйда с дороги. Каждый толкал или отпихивал с пути. Вэйд и сам попытался отойти в сторону, оценивая масштаб этой массы. Он попытался увлечь одного из мальчишек за собой, но тот ударил Вэйда наотмашь, и пошел дальше.

От неожиданности Вэйд неуклюже осел на землю. Его разбирала злость. Хренов таинственный сукин сын закинул его туда, где самый дрянной кошмар казался приятнее, чем неизвестность этой гнетущей пустоты.

— Лучше бы я сдох. — Сказал он сам себе. А после уткнулся лицом в колени и заплакал.

Последний раз он чувствовал себя так хреново, когда болезнь разрасталась в его голове. От прежнего него всё ещё оставалась тлеющая крупица угасающего здравомыслия. И она была не в силах что-либо поделать. Только осознавать неизбежность перехода в отвратный сон наяву.

Совсем скоро мозг завеет красным дурманом безумия, и Салли перестанет принадлежать сам себе. Только вот понять он этого уже не сможет.

И чем дольше он находится в этом странном и невообразимом мире, тем быстрее он превращается в послушную марионетку. Где-то там его ждёт кукольник. Если в этом мире вообще присутствуют понятия пространства и времени. Словно паук, он точно знает, что жертва уже запуталась в его липкой сети, и скоро она придет к нему.

Чем дальше Салли продвигался к мерцающему пульсирующему красным, закату, тем меньше его терзали сомнения и страхи. Гнилой Король возьмёт лишь то, что ему нужно. Нечто такое, чего нет у великого пожирателя миров.

Ключ.

Ключ от врат. Они открыты всего лишь наполовину, и всё то, что сейчас происходит, лишь прелюдия. Когда врата откроются, Хазоат распространится по планете, как зараза. Как чума. Только вот Гнилому королю не нужна пандемия. Ему нужна еда. Вечно голодная, ненасытная тварь, подчиняющаяся только собственному брюху. Никаких эмоций, никаких чувств — лишь всепоглощающий инстинкт бесконечного поглощения биомассы.

Салли отстраненно понимал, откуда в его голове эта проекция — Гнилой Король всё больше завладевал его разумом. Но мысли эти всё больше путались, и тихо растворялись, оставляя после себя мутные обрывки непонятных уже образов.

Через бесконечное число пройденного времени, разум Салли налился беспроглядной чернильной пустотой и сполохами алых искр. Последний отголосок его сущности растворился.