Врата в бессознательное: Набоков плюс - [27]
За это некоторые критики и бьют концептуалистов-скоморохов!
Зря: гг. концептуалисты похожи на глубокоуважаемого «классициста» Ивана Сергеевича Тургенева (а также на большинство авторов) отсутствием страха перед 4 полем (не боятся волшебства) и на не менее глубоко уважаемого экспериментатора-обериута Даниила Хармса (плюют на внутренний самоконтроль как идею-фикс). Смело берут у каждого лучшее — и… воспаряют.
Не валятся из окон как хармсовские старухи, а летят! Делают то, чего избегал Д. Хармс: меняют обыденную реальность читателя на магическую. Для этого надо верить в победу добра? Хармс, писавший для взрослых, не верил? Хармс-детский… а вот перейдем в следующую главу — и узнаем.
Авторская поэзия и проза: чем детская отличается от взрослой
Д. Хармс как поэт для детей в нашей выборке представлен всего двумя стихотворениями: «Долго учат лошадей» (4, 4) и «Кораблик» (3, 2) — и здесь он, в отличие от своей взрослой прозы, не избегает ни 4 поля в 1, «социальной» позиции, ни 2 поля во 2, «внутренней». Вывод делать рано: выборка маловата. Но, вполне вероятно, что с детьми он другой.
В 1-ой, «социальной», позиции стихи для детей еще реже попадают в 1, 2 и 1–2 поля, чем в другие, в отличие от стихов для взрослых. И дело вовсе не в том, что в детской поэзии больше игры (3 поле): по полям, связанным с 3-ой, она, как раз, не отличается от взрослой. Может быть, дело в неравноправной позиции автора-мага и читателя — его поклонника?
Во 2-ой, «внутренней», позиции взрослая поэзия предпочитает 2, ответственное и реалистическое, поле, а детская — все остальные поля. Детский поэт выводит себя из состояния ответственности и серьезности, стремясь к раскованности, игре и магии?
Этим (нелюбовью ко 2 полю во 2-ой, «внутренней», позиции) на детских поэтов похожи концептуалисты (именно этой нелюбовью и объясняется более низкий коэффициент субъектности у этих двух жанров по сравнению с остальными товарищами по 3а подгруппе в Таблице № 17).
Интересно сравнить поэзию и прозу для детей по количеству предпочитаемых шагов маршрута в семантических полях (см. Таблицу № 18). Если в поэзии воспитывается укорененность в определенном душевном пространстве — осваивается, обживается тот или иной «эмоциональный эталон» (0 количество шагов маршрута держит первое место среди прочих вариантов: таких стихов больше, например, чем всех стихов с длинным маршрутом в 2–4 шага), то проза, напротив, избегает константного состояния души (0-маршруты), тренируя способность слушателя-читателя к длинным семантическим перемещениям (91 % в нашей выборке). И этим она (проза для детей) похожа на прозу для взрослых.
Поэзия и проза для детей сходны тем, что в 1, социальной, позиции предпочитают манипулятивно-игровые поля 3, 3–4 и 4 и дружно не любят 1, 2, 1–2 поля (особенно проза). Отличаются же они 2-ой, «внутренней», позицией: проза не так редко базируется на 2, реалистическом и ответственном поле.
Должен же кто-то воспитывать у детей внутренний самоконтроль?
1 стадия субъектности в прозе (и детской и взрослой) отсутствует; в поэзии для взрослых она представлена «Солдатами Дзержинского» В. Маяковского и двумя стихотворениями концептуалистки Ры Никоновой: «Не бить бы землю» и «У лебедей нет людей». А вот детских стихов очень много (см. Таблицу № 19).
Поэзия и проза для детей (кроме специфического жанра авторских небылиц) в отличие от взрослой не так сильно избегает 2 стадии субъектности.
Противоположная ситуация с 3 стадией субъектности: в детской прозе и поэзии ее нет (встречается только в жанре авторской небылицы для детей — Например, у Ю. Мориц в «По реке бежит буфет»). Как уже говорилось, эта стадия содержит опасность грубого «перетаскивания» читателя-слушателя из поля в поле. А вот в поэзии для взрослых 3 стадия имеется, т. к. отлично подходит для противостояния: «Я хочу быть понят своей страной…» В. Маяковского, «Когда, уничтожив набросок…» О. Мандельштама, слова сатирической и горькой «Танкистской» песни).
Проза Д. Хармса внешне первенством 4 стадии похожа на авторские небылицы для детей. Но на самом деле в миниатюрах Храмса 4 стадия чаще преобладает, а в авторских небылицах, напротив, преобладают другие стадии.
Шедевры классической лирики с 4 стадией субъектности (как мы и ожидали ранее) действительно имеются: стихи А. Блока, А. Ахматовой, В. Набокова… Но самые бесспорные шедевры поэзии водятся, скорей, на 5 стадии, требующей перехода от архаических (основных или промежуточных) полей ко 2 полю, т. е. маршрут в 2–4 шага. «Поэт», «Поэту», «К***» А. Пушкина, «Завещание» и «Ангел» М. Лермонтова, «А. Л. Бржеской» А. Фета, «Песок сыпучий по колени…» Ф. Тютчева, «Как землю где-нибудь небесный камень будит», «Куда мне деться в этом январе?» и «Заблудился я в небе — что делать?» О. Мандельштама, «Мне ни к чему одические рати» А. Ахматовой… Т. е.
