— Это самое мудрое.
— То есть ты…
— Я — это я. И завтра уже не вспомню, что была кем-то другим.
— А она? — Роланд махнул рукой в ту сторону, куда ушла миссис Рут.
— Хрона — помнит. Это часть ее работы. — Дару зевнула и потянулась. — Не знаю, как ты, а я бы выпила кофе.
Роланд минутку подумал.
— Знаешь, и я тоже.
И они пошли через лужайку в сторону фонарей Колледж-стрит к обычным странностям, которые можно найти в круглосуточной забегаловке.
— То есть вот это, Дева-воительница и прочее, так ты не…
— Нет.
— А, понял.
На другой стороне лужайки констебли Паттон и Брукс стряхнули с себя оцепенение и полезли обратно в машину. Лицо — или предмет, они не знали точно, — ответственное как минимум за две смерти, никогда не предстанет перед судом, но здесь свершилась своего рода Справедливость, и они были удовлетворены.
— Мы, э-э, как — докладывать будем? — спросил Брукс, постукивая пальцами по приборной панели. Напарница иронически подняла бровь, и он вспыхнул.
Паттон перебросила тумблер микрофона.
— Говорите, 5234.
— Мы отъезжаем от Круга.
— Что там с фейерверками?
— Ситуация разрешилась сама собой. 5234, конец связи.
Паттон включила передачу, и они отъехали в темноту, обычную темноту летней ночи.
Существо, которое было не совсем белкой, пробежало над ними по водосточным трубам — разнести новость.
