Врата скорби. Дикий Восток - [77]

Жизнь здесь довольно скучна. Жарко, поэтому даже англичане восприняли местный обычай днем спать, а потом веселиться до темноты. Набережная — можно сказать, что даже и приличная, если не считать вида грязной воды в порту и уродливых пи энд оу, грузопассажирских судов, воспетых еще Киплингом.

Но почему-то именно в таких местах — рождаются самые лучшие подданные Его Величества, самые лучшие строители Империи. Заброшенные Империей в самые дальние ее уголки, в бастионы дикости и фанатизма, они как никто другой понимают всю ответственность каждого подданного Его Величества за происходящее. Именно они, каждодневным трудом меняющие мир вокруг себя могут сказать: империя, это я.

Но тринадцатилетнего подростка по имени Роберт Брюс сейчас это мало волновало. Его вообще мало что волновало кроме одного — как сторговаться и купить вон тот браслет с камнями, алыми словно кровь. Может быть тогда — гордячка Лаура Хеммингс, которая еще и на два года старше его — перестанет смотреть на него как на ничтожество и на маменькиного сынка?

В его кармане — было ровно пятьдесят четыре шиллинга. И еще был карманный нож. Вот и все, что у него было.

Он уже несколько раз проходил мимо этой лавки. Но начать торговаться — так и не решился…

— Эй, англиз…

Он остановился. Торговец — со старыми, слезящимися глазами как у пса и зубами, черными от табачной жвачки и небрежения — усмехаясь, смотрел на него.

— Ты не похож на того, кто думает что-то спереть, и не похож на того, кто что-то у меня купит. Может, ты принес добрую весть?

Подросток гордо поднял голову

— Британцы не занимаются воровством

— Возможно, возможно. Тогда что же молодому англизу делать у меня в лавке?

— А если я хочу купить?

Торговец — у него была ювелирная лавка — рассмеялся окончательно

— Маленький львенок хочет стать большим львом? Похвально, похвально. Что ж, купи, если есть деньги.

Денег не было… почти не было. Но Роберт знал, что на базарах — никто и никогда не покупает вещь по той цене, по которой ее продают. Торговля, торг — здесь это и форма общения, и способ внушить уважение собеседнику: того, кто умело торгуется, уважают не меньше, чем того, кто умело воюет…

И потому — Роберт обвел глазами выложенный товар. Работа, конечно, была грубоватой… на вкус западных ювелиров — но были действительно хорошие вещи.

— В твоей лавке нет хороших вещей… которые подойдут моей женщине.

Торговец не удивился — тринадцать лет в его среде, это как раз возраст создания семьи.

— Чем богаты, тем и рады, маленький англиз. Может, ты все же найдешь что-то, достойное твоего глаза и твоей женщины?

— Как насчет этого? — Роберт показал на типично африканское и арабское украшение, бусы из монет…

— Это стоит пять твоих фунтов, маленьких англиз.

Роберт поджал губы

— Слишком дешево для меня. А это?

Это — было сложное украшение из самородной меди и клыков дикого африканского кабана, который здесь водился.

— Это … скажем, тебе я отдам за восемь… — маленький англиз…

Маленький англичан покачал головой — торговаться его научил слуга отца, которого звали в доме Джеремайа. Они вместе ходили на базар за продуктами, и старый негр учил маленького англичанина, как вести себя с торговцами, как не показать, что именно ты хочешь, как сделать так, чтобы уже для торговца продать тебе что-то стало делом принципа и мужской чести. Судан был яркой и самобытной страной, здесь сталкивались сразу несколько самобытных культур — арабская, негритянская, египетская культура фараонов. И англичане здесь — были одними из многих, маленьким эпизодом в великой истории — крупным им только предстояло стать…

— Возьми это с собой, когда пойдешь в племя за новой женой.

Кто-то справа — а к торгу всегда прислуживались торговцы, просто ради интереса, тем более, если покупателей нет — прыснул в кулак

— Так что же тебе нужно, маленький англичанин? — сказал торговец, сдерживая себя — клянусь Аллахом, он хорошо сделал, когда назначил вам иметь только одну жену, в то время как нам можно иметь четырех. Наши женщины не столь привередливы.

— А это? — маленький англичанин показал на грубой ковки цепь из серебра.

— Это стоит сорок фунтов, маленький англиз, и тебе вряд ли по карману. К тому же — это не женское украшение, такое носят вожди.

— У нас это носят женщины — отмахнулся маленький англичанин

Это было уже оскорблением — если и не прямым, то на самой грани.

— Так что же ты хочешь купить, маленький англичанин? Клянусь Аллахом, от меня никто не уходил без покупок…

Англичанин указал на браслет

— Как насчет этого?

— Ого! Это дорогая вещь. Не такая как цепь — но дорогая. Двадцать британских фунтов — и она твоя, маленький англиз[112].

— Такая маленькая вещь и двадцать фунтов? Ты ищешь лихвы, торговец

Торговец воздел глаза к небесам

— Клянусь Аллахом, такая цена справедлива. Таких камней — ты больше нигде не найдешь…

На самом деле — случись на базаре коллекционер, он дал бы намного больше. Потому что камни — были из гробницы, и профессионал мог заметить грубую, но характерную для древних украшений отделку. Англичане — вели в соседнем Египте настоящую охоту на разорителей гробниц, просто так — продать украденное из гробницы было нельзя. Существовала даже специальная «полиция гробниц». Но грабители — в основном, люди невысокого происхождения и плохого образования — поступали с награбленным совершенно варварски. Все изделия из золота, серебра, меди — переправляли и продавали на вес. Камни — отдавали ювелирам, а те вставляли старинные камни в явно современные самодельные украшения и так и продавали. И хорошо, если не раскалывали — ни один крупный камень незаметно не продашь. Египет — в прошлом был очень богатой страной, и богатств в пирамидах — которые строили не только фараоны, то и просто богатые и знатные люди — было немереное количество. И все они — потихоньку текли на сторону, чтобы всплыть на рынках — не в самом Египте, а в соседних странах. И это было печально, но поделать с этим ничего было нельзя.